Челтенхэм - [21]

Более неправильный подход найти было трудно. Будущий СиАй в те времена был созвездием неповторимых индивидуальностей, авторитетов никто не признавал, и, скажем, пить за здоровье начальства – хоть искренне, хоть нет – здесь считалось дурным тоном. Не один Диноэл знал себе цену. Генерал Флетчер был об этом прекрасно осведомлен и, будучи сам профессионалом, ясно отдавал себе отчет, со специалистами какого класса имеет дело и каких разудалых сюрпризов можно от них ждать. Поэтому первым делом Слон, не пожалев бюджетных денег на тюнинг охранной электроники, систем слежения, модернизацию входных шлюзов и прочее в этом роде, превратил весь административный этаж, а в особенности собственный кабинет, в неприступную крепость, «логово льва», позаботившись вдобавок о целом наборе ловушек. Бедному генералу и в голову не приходило, что есть человек, знающий в Херефордском замке множество мест и проходов, неведомых казенным планам и схемам, и что у этого человека любые флетчеровские ухищрения не вызвают ничего, кроме тихой детской радости.

Людей разряда Диноэла Терра-Эттина Тимоти Флетчер не выносил с чисто служебной неприязнью; он терпеть не мог всех этих, как он выражался, «звездных мальчиков», считая, что они только помеха делу и совершенно не нужны, а нужны нормальные простые ребята, которые хотят работать. О вольнодумстве и нахальстве Дина генерал был наслышан и, мысля категориями административной педагогики, верил, что «парня надо осадить». Диноэлу все это было известно, и с единодушного согласия коллег, с первой же минуты возненавидевших Слона, он принял соответствующие меры. Но, явившись к новому лидеру на первый доклад, решил честно дать генералу шанс.

Сидя напротив босса за Т-образным столом заседаний, Дин старательно втолковывал, какие преимущества даст группа «Спектр», как в нынешних условиях можно опоздать и не успеть и какой выигрыш можно извлечь из имеющихся у него в распоряжении связей. Но Слону очень быстро стало скучно. Сам ни к какому творчеству не способный, он с величайшим недоверием относился к любым новшествам, особенно исходящим вот от таких сомнительных типов. Флетчер бросил беглый взгляд в предоставленную Диноэлом папку, захлопнул, отодвинул в сторону и сказал:

– Вот что, сынок. Заруби себе на носу. И хорошенько. Ты будешь делать то, что я тебе скажу. А про эти фантазии пока что забудь. Сейчас не до них. Вот состаришься, напишешь книжку, я ее почитаю.

Диноэлу на минуту сделалось грустно. Чуда не произошло, по-хорошему не вышло. Жаль.

– А почему на «ты»? – спросил он. – Мы что, родственники?

– Полегче, парень, – устало предостерег его Слон. – Беспредела больше не будет.

– На «ты» так на «ты», – миролюбиво согласился Дин. – Сынок так сынок. И вот что я скажу. Папаша, не нравишься ты мне.

И дальше было вот что. Мгновенно оказавшись рядом с Флетчером, Дин прижал его дернувшуюся было руку к столу и одновременно что есть силы хлопнул его ладонью чуть ниже затылка, так что генерал со всего маху приложился физиономией о зеленое сукно столешницы. После этого Дин отошел к дверям и сказал:

– Ну, папаша, иди ко мне.

Слон не заставил себя упрашивать. Несмотря на стариковские замашки, он был еще совсем не стар, в хорошей форме, а кроме того, высок ростом – на голову выше Дина – и на своем веку повидал виды. Флетчер с легкостью перемахнул через стол и в два прыжка достиг тамбура, куда без особой спешки отступил Диноэл. Проскочив пространство меж дверей, генерал едва не снес стол в приемной, за которым сидел его старинный секретарь в полной армейской форме.

– Где он? – взревел Слон.

– Кто? – изумился секретарь.

– Терра-Эттин!

– В вашем кабинете, сэр, – чуя неладное, пролепетал капитан воздушно-десантных войск.

Слон взревел, кинулся в тамбур и поднял голову. С высокого потолка на него смотрела аккуратно поставленная на место вентиляционная решетка, наводящая на мысль скорее о кошках, нежели об акробатах.

– Уилсон, – скомандовал генерал. – Объявить тревогу. Перекрыть все. Найти Терра-Эттина немедленно.

Он вернулся в кабинет, достал из ящика пистолет, вставил обойму с парализующими патронами и уже почти сделал шаг к выходу, но тут случилось нечто, никак не входившее в его планы. Крошечная жемчужно-серая таблетка, приклеенная снизу между ножек стола, вдруг лопнула и в буквальном смысле слова испустила дух. Этот дух, как писали в старинных романах, в мгновение ока смешался с воздухом и вместе с ним необычайно быстро проник в легкие генерала Флетчера, из них – в кровь, и эта кровь, гонимая гневно колотящимся сердцем, незамедлительно добежала до генеральского мозга. Слон еще успел сделать тот самый шаг и дальше оцепенел.

Посреди кабинета стояла немыслимой красоты совершенно обнаженная женщина и вся светилась.

– Здравствуй, Тимоти, – певучим медовым голосом произнесла она. – Ты узнаешь меня? Я твоя мечта. Ты долго меня звал, и вот я здесь. Пойдем со мной.

Потрясенный генерал покорно двинулся вперед, но фосфорическая красавица нахмурилась.

– Нет, нет. Сними с себя эти ужасные тряпки. Я хочу видеть твою красоту, это обожаемое мной тело, оно сводит меня с ума. Нас ничто не должно разделять.