Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1 - [81]

Прокравшись через лестничную площадку, он без стука ворвался в спальню Китти. Одетая в белую хлопчатобумажную сорочку с воротником, она вязала желтый свитер матери на Рождество. У нее на полочке стояли маленькие флаконы с шампунями, увлажнителями в картонных коробках, которые Раннальдини привозил из-за границы из гостиничных номеров. Китти никогда не выбрасывала то, что ей дарил муж. Глядя на него в страхе, она ждала очередной серии критических ударов.

– Наступило время для делового занятия, – сказал Раннальдини, сбрасывая на пол Даниэлу Стил.

Следующим вечером, пожелав спокойной ночи Наташе, Вольфи и Флоре, Китти вернулась на кухню и застыла в ужасе. Флора на афише пририсовала Раннальдини усы, длинные уши и кудри. И внизу надписала: ХВАТИТ ГАДИТЬ НА КИТТИ. Да, Китти вернулась как нельзя более вовремя.

23

Жара возрастала в течение нескольких недель, то же происходило и со страстью Раннальдини; но когда бы он ни возвращался домой, заставал там Вольфи и Наташу и совсем отчаялся. И вот в последнюю субботу июня, в середине Уимблдонского турнира, он отправил Китти к матушке, чтобы установить двустороннее зеркало между своей туалетной и комнатой, где переодевалась Флора.

Раннальдини опустился до того, что решился выпить с Джорджией и Гаем. Когда жара чуть-чуть спала, они устроились на террасе, наблюдая за долиной, залитой белым солнечным светом и расцвеченной гирляндами диких роз, закрывающихся после полудня. Прожорливые овцы и коровы оставили после себя только щавель, крапиву и чертополох. Уровень воды в озере и реке опасно понизился. Унылый Динсдейл тяжело дышал под стулом Джорджии.

Джорджия в сероватых шортах-бермудах и зеленой открытой блузке смотрела в пространство. Она высохла, как долина вокруг. Тропинки покрылись большими трещинами. Плющ, обвивавший дом, осыпался желтыми листьями, а лужайки «Ангельского отдыха» пожухли, поскольку Гай в отличие от Раннальдини соблюдал запрет на поливку из шлангов.

Джорджию и Гая трясло после очередной.ссоры.

Пока Гай хлопотал о вине, Джорджия плакалась Ран-нальдини.

– Гай говорит, что не видел Джулию с той выставки. Тем не менее сегодня днем он на два часа пропал, а потом вернулся с взволнованным и пахнущим «Же Ревьен» Динсдейлом. Это дети сапожника могут быть без сапог, а у собак прелюбодеев лапки очень чувствительные.

– Ну, дорогая моя, я не понимаю, почему вы так огорчаетесь.

Раннальдини положил загорелую руку на ее острое плечо.

– Вы же в ссоре с Гаем, и поэтому он ищет удовлетворения на стороне. А кому-то нравится затевать интрижки, чтобы потом обстоятельно рассказывать о них по телевизору перед восхищенной аудиторией.

– Но тогда я не понимаю, – взмолилась Джорджия. – Если ему нужна Джулия, то почему же он постоянно настаивает на том, чтобы я с ним спала? Этой ночью я закрылась в отдельной комнате, так он выломал дверь.

– Но это же просто, – улыбнулся Раннальдини. – Он чувствует свою вину и знает, что если прекратить тебя трахать, начнутся подозрения. Да и потом, если он постоянно думает о Джулии, то нуждается в отдыхе.

– O-о-o! – с болью воскликнула Джорджия. – Так вот в чем причина?

– Мое дорогое дитя, Гай только тогда захочет тебя по-настоящему, когда ты обретешь себя с новым мужчиной.

Он подождал, пока выйдет Гай с подносом.

– Извините, Раннальдини, я просто забыл, что коктейль «Пимм» забирает много времени. Как вы думаете, Беккер выиграет?

Гай, всегда становящийся воинственней во время ссор, был слишком коротко подстрижен. Раннальдини с болью заметил, что у Флоры уши той же формы, что и у Гая, а также его скулы и квадратная челюсть. Но ее прозрачная белая кожа, зверюшечьи повадки и большой пухлый рот – от Джорджии.

– Как там мой друг Китти? – спросил Гай, бросая в каждый бокал по веточке мяты.

– Она сейчас со своей матерью – парой вставных челюстей в кресле, – ответил Раннальдини.

– Китти святая, – сердечно сказал Гай. – У каждого знаменитого мужчины должна быть такая безукоризненная жена.

– А у каждой знаменитой жены должен быть необузданный, неверный муж, – проворчала Джорджия.

Побагровев, Гай бросил на Раннальдини взгляд, ищущий сочувствия. Но, к счастью, зазвонил телефон и Гай пошел к нему.

– За подкладкой его водительских брюк я нашла счет от Джанет Реджер, – прошептала Джорджия. – Как вы думаете, он не берет за это денег? Добродетель уничтожается налогом, так говорят. Конечно, она может позволить себе заплатить. О, Господи, Джулия докатилась!

– Вы в хорошей форме сегодня, – пробормотал Раннальдини, заметив, что Джорджия отвлеклась, пытаясь понять, о чем Гай говорит.

– Алло, Сабина, – доносился его голос. – Вы вчера у Редли выиграли?

Вернулся он совершенно разъяренным:

– Сабина поймала Флору в конце семестра на трех проступках: выпивка в кабаке, курение в церкви – в церкви! – и пребывание в полуобнаженном виде сегодня днем за жнейкой, надо полагать, вместе с вашим сыном, Раннальдини.

– «После меня хоть мужик», – с завистью сказал Раннальдини.

– Черт, подумаешь, несколько сигарет, полбутылки «Санкерр» да и в сене повалялись, – проговорила Джорджия, которой все представлялось только забавным. – В конце концов, она связалась не с самым плохим парнем.