Человек за бортом - [63]

Нельзя было терять ни секунды. Единственная надежда на спасение — разъединить соединительное звено якорной цепи. Выбежавшего из рубки капитана встретил дождь раскаленного пепла, горячая палуба жгла ноги сквозь подошвы ботинок, не хватало воздуха. Пробегая по палубе, Фриман заметил на люковых крышках несколько человек. Обожженные раскаленным воздухом, они мучились в предсмертной агонии. Сделав несколько неудачных попыток вытравить якорную цепь и получив сильные ожоги, капитан парохода вынужден был искать убежище в рубке. Он решил разорвать якорную цепь на заднем ходу судна и передал машинным телеграфом: «Полный назад». Но цепь, сделанная руками английских кузнецов завода в Кредлей-Хисе, не поддавалась: якорь все глубже и глубже зарывался в грунт.

Гавань Сен-Пьера освещалась зловещим отблеском огненных языков пламени, полыхавших над кратером вулкана. Повсюду были видны погибающие суда. Одни были опрокинуты и тонули, другие охвачены огнем. Американский пароход «Рорейма» пылал, как исполинский факел.

Когда капитан «Роддама» второй раз дал машине полный ход вперед, судно подхватило огромной волной, которая возникла на поверхности залива, когда лава достигла воды. Море отхлынуло и потом снова обрушилось высокой волной на берег. Именно она и решила судьбу «Роддама» — якорная цепь лопнула, и судно рванулось вперед. Но руль парохода оказался прижатым к борту. Судно стало описывать циркуляцию. Сущей пыткой было для Фримана переложить штурвал и поставить руль в нужное положение. Обожженные кисти рук мучительно болели, он правил штурвалом предплечьями. В мыслях было одно — скорее уйти из этого ада! Среди страшного шума, который заглушал многоголосый вопль тысяч людей, почти ничего не видя перед собой, Фриман наугад повел пароход из гавани в океан.

Дождь из пепла продолжал падать над уничтоженным в несколько мгновений городом, воздух был наполнен раскаленными газами, сверкали электрические разряды.

Палуба парохода покрылась слоем пепла, который, как саван, накрыл лежавшие на ней трупы матросов и грузчиков. Капитан в эту минуту не знал, что из 23 грузчиков в живых остались только шесть. Трое из них, несмотря на ожоги, работали в кочегарке вместе с уцелевшими членами экипажа.

Спустя 9 часов после начала катастрофы жители острова Сент-Люсия, расположенного в 25 милях от Мартиники, были поражены видом вошедшего в гавань Кастри парохода. Все судно было засыпано 20-сантиметровым слоем пепла, рангоут и такелаж оборван, на палубе трупы. Никто не хотел верить, что это «Роддам», который всегда отличался красотой и особым лоском. Но это был «Роддам», «Роддам», убежавший из ада.

Чиновник, поднявшись на борт судна, с трудом узнал Фримана. Вид у него был поистине страшен: волосы на голове обгорели, лицо покрылось волдырями, кожи на кистях рук не было, сквозь прогоревшие рукава сюртука зияли раны.

Именно от Фримана жители Сент-Люсии узнали об извержении вулкана и гибели Сен-Пьера. Власти порта пытались связаться с Сен-Пьером по телеграфу, но он бездействовал. Потом выяснилось, что подводный кабель оборвался в результате землетрясения, так как морское дно близ погибшего порта опустилось на 40 метров.

8 мая 1902 года командир французского крейсера «Сюше» Ле Бри отправил в Париж следующую депешу по телеграфу: «Только что вернулся из Сен-Пьера. Город полностью уничтожен огнем, который обрушился на него сегодня около 8 часов утра. Полагаю, что все жители погибли. Принял на борт около 30 спасшихся в море человек. Все суда, стоявшие там на рейде, сгорели и погибли. Извержение вулкана продолжается. Следую на Гваделупу за провизией».

Из-за отравляющих газов, которые выделялись при извержении Пеле, спасатели только на 3-й день смогли попасть в Сен-Пьер. Их взорам предстала ужасная картина. Город лежал в руинах, погребенный под слоем вулканического пепла. Единственным уцелевшим зданием оказался городской собор. Стрелки его башенных часов показывали время, когда оборвалась жизнь города,— 7 часов 50 минут. Полагают, что население Сен-Пьера погибло в течение 3 минут. Люди были отравлены газами, которые вместе с огненной тучей обрушились со склонов Пеле на город. Гул от взрыва вулкана слышали на американском континенте, а вулканическая пыль распространилась на тысячи миль.

20 мая произошло второе, менее сильное, извержение Пеле, но поскольку все, что могло быть уничтожено, уже было уничтожено, о разрушениях говорить не приходилось. В следующие месяцы извержения раскаленных туч повторялись неоднократно. В августе 1902 года они достигли такой же силы, как и 8 мая.

После извержения Пеле удивил феноменальным явлением: из его кратера начал расти конус застывающей лавы. За день, начиная с 3 ноября 1902 года, он поднимался вверх на 3 метра. К лету 1909 года высота конуса достигла 375 метров при диаметре 100 метров у основания. Стены конуса были испещрены вертикальными бороздами, так как при выжимании материал был еще очень вязким. Суеверные жители острова говорили, что Пеле, будто бы усовестившись, воздвиг своей жертве — Сен-Пьеру — памятник. Но этот нерукотворный памятник оказался недолговечным: конус скоро обрушился на склоны горы.