Человек в поисках себя. Очерки антропологических и этических учений. Том 1. Античность и Средневековье - [148]

Монтанизм

Монтанизм возник в Церкви в 160 году первоначально как раскол, но впоследствии выродился в еретическую секту; его основателем был необразованный учитель малоазиатской области Фригии Монтан, человек крайне фанатичный. Он проповедовал необычайную строгость жизни, и выдавал себя за Святого Духа, произносил свои проповеди в состоянии исступления, экстаза. Эта особенность производила на невежественных слушателей большое впечатление. Монтанизм стал быстро распространяться преимущественно в малопросвещенных западных областях, даже среди духовенства, в частности, к монтанизму склонились римские епископы Елевферий и Виктор; в карфагенской церкви к монтанизму принадлежал некоторое время пресвитер Тертуллиан. Они считали, что чрезвычайные служения (в частности, пророческое), которое прекратилось уже с веком апостольским, могут существовать в Церкви всегда, и что Церковь должна постепенно усиливать строгость жизни и достигать все большей святости таким путем. Монтанисты проповедовали крайний аскетизм, увеличивали произвольные посты, фанатически стремились к мученичеству и требовали отлучения от Церкви всех отпавших и согрешивших, несмотря на раскаяние. Монтанисты осуждали все земное, даже самые невинные и дозволенные Церковью удовольствия, науку, искусство. Совершенно отвергали участие разума в постижении истин веры. Крайние учения, подобные монтанизму, приобрели необыкновенную популярность в православной церкви после развала СССР, на рубеже XXI века, и являют пример чудовищного невежества и мракобесия.

В третьем столетии христианская Церковь имела своих членов во всех классах общества и так распространилась в Римской империи, что возбуждался уже вопрос о том, что должно существовать – язычество или христианство. Преследования христиан, возбуждаемые отживающим язычеством, вели только к тому, что на место замученных христиан приходили новые, во множестве из самих же гонителей. Из Римской империи христианство проникало в другие страны, посредством торговых отношений жителей Малой Азии с Галлией оно занесено было сюда малоазиатскими проповедниками, из Галлии занесено было к германцам, а в конце же III века христианские церкви были уже и в отдаленной Британии. Последнее гонение на христиан было открыто императором Диоклетианом (284–305).

Начало IV столетие стало переломным и решающим в истории христианства. Связано это с именем императора Константина Великого (280–330).

В 306 году титул императора на западе принял сын Констанция Хлора Константин (272–337), унаследовавший благосклонность своего отца к христианам. Злейший враг христиан, восточный император Галерий в 311 году и Константин издали эдикт о прекращении гонения на христиан. В 312 году Константин, поразив тирана Максентия, сделался единодержавным правителем запада и склонился окончательно в пользу христиан; в 313 году то же самое случилось на востоке с Максимином, который был низвержен Ликинием, утвердившим свое господство в провинциях. В 313 году Константин и Ликиний в Медиолане издали манифест, дозволяющий каждому свободное исповедание веры и, в частности, разрешающий свободный переход в христианство всякому желающему. Так христианство стало равноправной религией, а чуть позже и вовсе становится государственной религией империи. В 325 году в Никее сам император Константин созвал I Вселенский собор, на который прибыли более 300 епископов из четырех православных церквей. Это событие стало рубежом новой огромной эпохи в истории христианства – эпохи патристики.

Глава VI. АНТРОПОЛОГИЯ И ЭТИКА ЭПОХИ ПАТРИСТИКИ (IV–VIII ВЕКА)

IV–V столетия – принципиально иное время, нежели время, совпадающее с периодом апологетики в истории христианства. Если I и II века были веками расцвета могущества Римской империи, когда она достигла предельного масштаба своего геополитического, военного и культурного владычества, то с III века начался глубокий системный кризис рабовладельческого строя как такового на всей планете, и Рима как его последнего пристанища и воплощения. Труд рабов становился все менее выгодным, а рабовладение начало сковывать дальнейшее развитие человеческой цивилизации. В IV столетии начало таять как шагреневая кожа военное могущество Империи и ее территория. Со всех сторон ее теснили бритты, пикты, галлы, германские племена готов и другие. История некогда великого Рима катилась по наклонной, в 410 году готы овладели и разграбили город, о чем ранее невозможно было и помыслить, а в 476 году Западная Римская империя перестала существовать как таковая. В истории человечества открылась новая страница.

На фоне этого грандиозного историко-тектонического сдвига и перелома разворачивались события становления и развития христианства как доминирующей отныне силы в истории культуры. Так же, как в первые века нашей эры никто не мог помыслить о том, что когда-то наступят времена, когда падет вечный Рим, то уж тем более ни кому не могло и в голову прийти, что маленькая и гонимая еврейская секта совсем скоро станет одной из величайших мировых религий и будет определять судьбы мировой культуры на протяжении чуть ли не двух тысяч лет. В сфере истории христианства это время вошло в историю мировой литературы и просвещения как классическое время и «золотой век» христианского богословия. Это время дало имена, составившие ядро христианского вероучения, а в частности, антропологии и этики, и до сего обладающие незыблемым авторитетом. Подавляющее большинство самых авторитетных святых отцов церкви принадлежит этому времени. Это, прежде всего, Августин Аврелий, Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский, Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский, Кирилл Иерусалимский, Амвросий Медиоланский (проповедничество), блаженный Иероним (библейская текстология). Именно в это время практически полностью оформилась система христианского богословия, были созданы основные догматы, а также оформлен канон Священного Писания, состоящий из 39 книг Ветхого и 27 книг Нового Завета. Литературное богословское наследие того времени чаще именуются не сочинениями, а творениями, подчеркивая тем самым их глубокий божественный сакральный смысл (ибо творит только Бог), они отличаются тонкостью богословского анализа, логикой веры, высокой художественностью мудрого церковного слова.