Человек в поисках себя. Очерки антропологических и этических учений. Том 1. Античность и Средневековье - [101]

[147].

Как видим, будучи материалистом, Эпикур полностью отвергает идею о возможной вечной жизни и призывает не откладывать радости на потом. Признание смертности души, общее для всех атомистов, явилось центральным антропологическим основанием этики эпикуреизма.

Эти утверждения дали основание некоторым называть этику Эпикура гедонизмом (с греч. hedone – наслаждение), а его самого – апологетом разврата, чревоугодия и прочих удовольствий. Однако уже сам Эпикур, столкнувшись с таким превратным пониманием своей теории, старался всячески его опровергнуть; Эпикурово понимание удовольствия несравненно шире. Наслаждение он ассоциировал прежде всего с состоянием внутреннего покоя, независимости, безмятежности, атараксии (с греч. ataraxia – невозмутимость). В этом – высший и конечный смысл человеческого бытия, подлинное счастье. Что касается физического наслаждения, то по своей природе оно не является злом. Другое дело, что порочными могут быть пути, ведущие к нему: Никакое наслаждение само по себе не есть зло; но средства достижения наслаждений доставляют куда больше хлопот, чем наслаждения[148].

Подобно Демокриту и Сократу Эпикур учил тому, что далеко не каждое удовольствие ведет к счастью. Напротив, многие из них влекут за собой страдания, и здесь уже человек должен быть чрезвычайно «благоразумным», чтобы определить последствия своих развлечений, причем физические наслаждения часто влекут за собой душевные страдания, превосходящие по своей глубине и продолжительности боли телесные: Душевная боль тяжелее телесной, потому что тело мучается лишь бурями настоящего, а душа – и прошлого, и настоящего, и будущего. Точно так же и наслаждение душевное больше, чем телесное[149].

Эпикур – мастер диалектики удовольствия и страдания. Он учит тому, что совершая тот или иной поступок, мы должны для себя решить – каковыми будут его последствия? Будем ли мы страдать в результате совершенного поступка? Насколько сильно? И стоит ли поступок страдания? «Лучше вытерпеть… некоторые страдания, чтобы насладиться большими удовольствиями; полезно воздержаться от… некоторых удовольствий, чтобы не терпеть более тяжких страданий!»[150]

В чем же причины страданий и несчастья? Эпикур отвечает так: Человек бывает несчастлив или вследствие страха, или вследствие безграничной, вздорной страсти[151].

Все желания должны быть в меру. Все, что переходит границу меры, уводит от радости к печали: …Не рождает значительной радости… что-либо, соединенное с причинами неограниченных желаний[152].

Поэтому человек должен быть чрезвычайно «благоразумным», чтобы определить последствия своих развлечений. Надо постоянно задумываться, что повлечет за собой исполнение того или иного желания: Всем желаниям следует предъявлять такой вопрос: что со мной будет, если исполнится то, чего я ищу вследствие желания, и если не исполнится[153].

Благоразумие, следовательно, величайшее благо: «в его руках» – будущее наслаждение или страдание. Эпикур говорил: Начало всего… есть благоразумие… От благоразумия произошли все остальные добродетели; оно учит, что нельзя жить сладко, не живя разумно, хорошо и праведно; и нельзя жить разумно, хорошо и праведно, не живя сладко[154].

Итак, главное условие счастья – благоразумие и праведность. Счастье не зависит от возраста или других объективных причин: Не юношу надо считать счастливым, а старца, прожившего жизнь хорошо[155].

Благоразумие превыше всего. И даже если выбирать между ним и счастьем, то эпикуреец предпочел бы быть с разумом несчастным, чем без разума счастливым: ведь всегда лучше, чтобы хорошо задуманное дело не было обязано успехом случаю[156]. Таким образом, следуя логике Эпикура, ценно не удовольствие само по себе, а лишь в той мере, в какой оно ведет к счастью.

Итак, для достижения счастья необходимо благоразумие, которое достигается занятиями философией. Это великая наука, которая преобразует жизнь человека, и пренебрегать ей не стоит во всякое время: «Пусть никто в молодости не откладывает занятия философией, а в старости не устает заниматься философией: ведь никто не бывает ни недозрелым, ни перезрелым для здоровья души. Кто говорит, что еще не наступило или прошло время для занятия философией, тот похож на того, кто говорит, что для счастья или еще нет, или уже нет времени. Поэтому и юноше, и старцу следует заниматься философией: первому – для того, чтобы старея быть молоду благами вследствие благодарного воспоминания о прошедшем, а второму – для того, чтобы быть одновременно и молодым и старым вследствие отсутствия страха перед будущим. Поэтому следует размышлять о том, что создает счастье, если действительно, когда оно есть, у нас есть все, а когда его нет, мы все делаем, чтобы его иметь»[157] «Здоровье души» или иначе счастье – вот та цель, к которой ведет философия.

Задача добродетелей – вести человека к атараксии, т. е. безмятежно-спокойного и вместе с тем деятельного состояния души. Счастье вырастает из морального и физического здоровья. Вслед за Демокритом Эпикур полагает, что не может быть счастливым тот, кто исполнен ложных страхов перед неведомым – страха перед богами и боязнь смерти. От того и другого избавляет мудрость, потому-то она и есть высшая из добродетелей. Именно философия путем рационального объяснения, вскрытия этих феноменов должна освободить человека от этих страхов и вселить спокойствие и безмятежность в его душу.