Человек в коричневом костюме - [24]

Я попытался договориться с ним по-хорошему.

«Мой дорогой, вы все еще похожи на полную развалину, — непринужденно сказал я. — Вам необходимо полежать на солнце в шезлонге. Нет, ни слова больше. Работа должна подождать».

Затем он стал приставать ко мне по поводу дополнительной каюты. «В вашей каюте, сэр Юстас, негде работать. Там столько чемоданов».

По его тону можно было предположить, что речь шла не о чемоданах, а о тараканах, о чем-то, не имеющем права находиться в каюте.

Я объяснил ему — хотя он, вероятно, этого не знал, — что путешествуя, люди имеют обыкновение брать с собой смену одежды. Он вымученно улыбнулся, реагируя, как обычно, на мои попытки пошутить, а потом вернулся к обсуждаемому вопросу.

— И мы вряд ли сможем работать в моей конуре. Знаю я «конуру» Пейджета — он обычно занимает лучшую каюту на судне.

— Мне жаль, что на сей раз капитан не вывернулся наизнанку ради вас, — сказал я саркастически. — Может быть, вы хотели бы свалить часть вашего лишнего багажа в моей каюте?

Сарказм опасен в обращении с такими людьми, как Пейджет. Он сейчас же отыгрался.

— Ну, если бы я мог избавиться от пишущей машинки и чемодана с канцелярскими принадлежностями…

Этот чемодан весит несколько тонн. Он доставляет бесконечные неприятности носильщикам, и Пейджет цель своей жизни видит в том, чтобы всучить его мне. Мы вечно спорим из-за него. Похоже, что Пейджет считает его моей особой частной собственностью. Я, со своей стороны, рассматриваю его хранение как единственное, на что секретарь действительно годен.

— Хорошо, мы получим дополнительную каюту, — поспешно сказал я.

Решение этой проблемы представлялось мне достаточно простым, однако Пейджет из всего любит делать тайну. На следующий день он пришел ко мне с видом заговорщика эпохи Возрождения.

— Помните, вы велели мне получить 17-ю каюту под наш офис?

— Ну и что из того? Чемодан с канцелярскими принадлежностями застрял в дверях?

— Дверные пролеты во всех каютах одинаковые, — со всей серьезностью ответил Пейджет. — Но должен сказать вам, сэр Юстас, что с этой каютой происходит что-то очень странное.

— Если вы хотите сказать, что туда являются привидения, то мы не собираемся там спать, поэтому я ничего не имею против. Призраки не интересуются пишущими машинками.

Пейджет сказал, что дело не в привидениях, а в том, что 17-я каюта, в конце концов, ему не досталась. Он поведал мне длинную надуманную историю. По-видимому, он, некий мистер Чичестер и девица по имени Беддингфелд чуть не подрались из-за каюты. Нечего и говорить, что девица победила, а Пейджет был явно этим огорчен.

— 13-я и 28-я каюты лучше, — повторял он. — Но они даже смотреть на них не захотели.

— Ну, сказал я, подавляя зевоту, — то же касается и вас, мой дорогой Пейджет.

Он укоризненно посмотрел на меня.

— Но ведь вы приказали мне получить 17-ю каюту?

— Дорогой мой, — сказал я раздраженно, — я упомянул номер 17, так как случайно заметил, что он свободен. Но это совершенно не означало, что вы должны были стоять за него насмерть — 13-й или 28-й подошли бы нам с равным успехом.

Похоже, он обиделся.

Есть и еще кое-что, — настаивал он. — Каюта досталась мисс Беддингфелд, однако сегодня утром я видел, как Чичестер, крадучись, выходил оттуда.

Я строго взглянул на него.

— Если вы пытаетесь раздуть грязный скандал вокруг Чичестера, который хоть и отвратный тип, но миссионер, и этого привлекательного ребенка Энн Беддингфелд, то я не верю ни единому слову, — холодно сказал я. — Энн Беддингфелд очень миленькая — у нее исключительно красивые ножки. Я сказал бы, что они самые лучшие на борту.

Пейджету не понравились мои замечания о ножках Энн Беддингфелд. Он принадлежит к числу мужчин, никогда не обращающих внимания на ножки, а если он и обратит внимание, то скорее умрет, чем в том признается. Кроме того, он считает мое отношение к подобным вещам фривольным. Мне нравится досаждать Пейджету, поэтому я злорадно продолжал:

— Поскольку вы с ней познакомились, вы могли бы пригласить ее отобедать за нашим столом завтра вечером. Будет костюмированный бал. Между прочим, вы бы спустились к парикмахеру и выбрали для меня маскарадный костюм.

— Вы, конечно, не наденете маскарадный костюм? — в ужасе произнес Пейджет.

Мне стало ясно, что это совершенно не вязалось с его представлением о моем достоинстве. Он был шокирован, его лицо выражало страдание. До сих пор у меня не было никакого намерения надевать маскарадный костюм, но привести Пейджета в полное замешательство было слишком заманчиво, чтобы я мог от этого отказаться.

— С чего вы взяли? — сказал я. — Разумеется, надену. И вы тоже.

Пейджет содрогнулся.

— Итак, ступайте вниз к парикмахеру и позаботьтесь обо всем, — закончил я.

— Не думаю, что у него есть большие размеры, — пробормотал Пейджет, на глаз измеряя мою фигуру.

Временами Пейджет, сам того не сознавая, может больно обидеть.

— И закажите столик на шестерых в салоне, — продолжал я. — Мы пригласим капитана, девицу с красивыми ножками, миссис Блейр…

— Миссис Блейр не пойдет без полковника Рейса, — вставил Пейджет. — Он просил ее отобедать с ним.

Пейджету всегда все известно. Я ощутил законную досаду.