Человек в движении - [95]
Аманда, Нэнси и Ли уехали из Японии за неделю до меня: они отправились в Ванкувер, чтобы побывать на «Экспо». Аманду заменил Клайд Смит — физиотерапевт из Ванкувера и мой хороший друг. Должно быть, он чертовски устал, потому что я все слонялся вокруг и канючил, как мне не хватает Аманды.
Но вот мы и вылетели в Майами. Там к нам вновь должна была присоединиться Аманда. А оттуда нам предстояло совершить последний рывок домой.
Глава 11
«РАДИ НЕГО МЫ ГОТОВЫ НА ВСЕ!»
Спустя семнадцать месяцев и три дня, а также оставив за плечами тридцать три страны, с тех пор как кавалькада Рика тронулась в путь из торгового центра «Окридж» в Ванкувере, участники турне «Человек в движении» вновь вернулись в Канаду — на сей раз похудевшие и окрепшие. За улыбками и приветственными взмахами рук чувствовалась закалка бойцов-коммандос, собранных и готовых к последнему броску.
Не обошлось и без потерь. Они лишились Тима Фрика, а затем Ли Гибсона, который покинул их в Нью-Йорке в силу личных причин. Тем, кто остался, пришлось лишь теснее сомкнуть ряды.
«Мы работали до седьмого пота, пока шли на север вдоль по побережью от Майами, — говорит Майк Рейд. — Мы понимали, что в Канаду должны прийти настоящими профессионалами, и, когда мы туда добрались, мы таковыми и были».
В команду влились свежие силы: Саймон Камминг — двоюродный брат Майка и Аманды Рейд, ветеран турне «В ногу с народом», проходившем в США и Европе, — включился в подготовительную работу по организации пробега вдоль Восточного побережья Северной Америки; Рико Бонди — он занимался предварительной подготовкой маршрута по территории Канады начиная с июля 1985 года, а также работал в ванкуверском оффисе — присоединился к дорожному экипажу в качестве полноправного участника, когда они достигли Ньюфаундленда; Майк Помпони по кличке Механик должен был присоединиться к команде в его родном Гамильтоне, чтобы обеспечить жизнедеятельность каравана в течение зимних месяцев; Деррик Хилл — его прозвали Ремонтником — был членом общественного клуба «Кинзмен», работать во время турне ему приходилось в одиночку: он путешествовал один по Канаде и за день-другой до прибытия основной группы организовывал продажу различных товаров с символикой турне «Человек в движении» с помощью членов местных отделений клуба «Кинзмен», да и сам торговал с передвижного лотка. Деррик с самого начала работал координатором турне Терри Фокса, но так ни разу и не имел возможности участвовать в его пробеге. Для него личное участие в турне Рика и возможность собственными глазами видеть, как это происходит до самого финиша, были делом из ряда вон выдающимся, и он отдавал себя ему без остатка.
Вначале эта четверка выполняла обязанности участников команды, но при этом они не были ее полноправными членами. Как в армии — пока новобранцы не прольют крови, к ним всегда относятся не вполне всерьез.
«Все были очень милы, — вспоминает Рико Бонди. — Но когда требовалось оказать какую-то помощь, создавалось впечатление, что меня там нет. Они так долго были в пути, каждый так четко знал свои повседневные обязанности, что предложение помощи воспринималось как чуть ли не бестактность. Затем я постепенно влился в коллектив. И вот что любопытно: спустя какое-то время, когда к нам присоединился Механик, я обращался с ним точно так же. Потому что теперь я был членом команды, а он новичком».
В течение нескольких недель они только и слышали, что в Канаде их ждет грандиозный прием, что вся страна прямо-таки помешалась на турне «Человек в движении». «Вот здорово!» — отвечали они. Но на самом деле они на это не рассчитывали. За время пути одно они усвоили твердо: надейся на лучшее и готовься к худшему. И частенько это спасало их от неприятностей.
Главной целью турне для них было привлечь внимание общественности к положению инвалидов. Даже в тех пяти-шести странах, где главной целью их пребывания был сбор средств, все их усилия закончились такими результатами, от которых можно было впасть в уныние. Постепенно после довольно замедленного старта программа активизации общественного мнения достигла огромного успеха. Но они понимали, что этот факт сам по себе не способен пробить предвзятое отношение тех критиков, часть из которых уже принялась описывать их турне как некий «цирк на потребу прессе». Успех этой программы трудно было определить или изменить в количественном отношении. Когда счет идет на деньги, тут все просто. Недоброжелателям турне достаточно было взять две колонки с совершенно различными цифрами и выставить их для обозрения.
К моменту возвращения в Канаду участники турне, бюджет которого оценивался в полтора миллиона долларов, а сумма предполагаемых пожертвований — еще в 10 миллионов, сумели собрать всего 174 тысячи долларов. Если Канада не оправдает их надежды, то затея с турне будет расценена во многих местах как полный провал. И невзирая на всю их браваду, несмотря на радость возвращения домой, участники команды Рика мысленно держали пальцы скрещенными.
«Я уж начал сомневаться, не окажется ли встреча на родине вроде тех духовых оркестров, что нам обещали в США, — говорит Майк Рейд. — Знаете, нам только и говорили: «вот приедете в следующий город…» — но там их ни разу так и не было».
В книгу еврейского писателя Шолом-Алейхема (1859–1916) вошли повесть "Тевье-молочник" о том, как бедняк, обремененный семьей, вдруг был осчастливлен благодаря необычайному случаю, а также повести и рассказы: "Ножик", "Часы", "Не везет!", "Рябчик", "Город маленьких людей", "Родительские радости", "Заколдованный портной", "Немец", "Скрипка", "Будь я Ротшильд…", "Гимназия", "Горшок" и другие.Вступительная статья В. Финка.Составление, редакция переводов и примечания М. Беленького.Иллюстрации А. Каплана.
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.