Человек среди религий - [28]
Сказка про две сокровищницы
В давние времена в далёкой стране жили два брата-близнеца. Одного звали Джан, а другого – Ждан. Когда они подросли, подозвал их к себе отец и сказал:
– Наконец-то я могу передать вам одну важную тайну. На горе Джунгма, что видна на востоке, у самой вершины есть пещера с белым камнем у входа. В пещере той хранятся неслыханные сокровища. Вход в пещеру охраняет коричневый медведь. Никого он в пещеру не пропустит – только того, кто угостит его инжиром в шоколаде. Эх, когда я эту тайну узнал, годы мои уже не те были, чтобы на Джунгму с инжиром карабкаться. А вы молодые, вас двое, вам и идти.
Обрадовались Джан и Ждан такому приключению, запаслись инжиром в шоколаде – и в путь.
Долго ли, коротко ли, по звериными тропами, по каменным уступам – подобрались они наконец к самой вершине Джунгмы.
– Гляди-ка, белый камень! – крикнул Ждан Джану и подбежал к пещере.
Тут выскочил из зарослей коричневый медведь, бросился на Ждана, опрокинул его на землю, загрызать собрался.
Но Джан тут же подскочил к медведю с горстью инжира в шоколаде, под нос ему суёт. Обрадовался медведь. Ждана отпустил, за угощение принялся. Насладился от души, лапой махнул: идите, мол! – а сам в кусты спать завалился.
Вошли Ждан и Джан в пещеру. Там и вправду сокровищ всяких полно: сундуки, полные золота и серебра, драгоценные камни сверкают, ну и всякое такое.
У Ждана глаза загорелись не хуже бриллиантов, принялся он в мешок складывать алмазы, рубины да изумруды. А Джан осматривается.
– Тут ещё одна пещера есть! Пойдём посмотрим, что там, – позвал он Ждана.
Но Ждан только отмахнулся. Он камни отбирал. Много с собой не унесёшь, так он хотел самые лучшие выбрать.
Зашёл Джан в следующую пещеру, а там старьё всякое валяется. Но Джан не зря с детства сказки любил. Огнивом почиркал – перед ним собака появилась с глазами, как чайные блюдца. Медную лампу рукой потёр – джин в воздухе повис. И много всяких других волшебных существ появилось, пока Джан остальные вещи опробовал.
Тут Ждан к нему в пещеру вошёл. Сразу все волшебные существа исчезли. Не любят они посторонних взглядов, что тут поделаешь.
– Пошли обратно! – зовёт Ждан. – Я такую коллекцию собрал, что ты можешь ничего не брать. Уж тем более такое барахло ненужное.
Но Джан его не послушал, тоже кое-что себе в мешок положил.
Скормили они коричневому медведю остаток инжира в шоколаде и отправились домой.
По дороге обратно на них разбойники напали и забрали все драгоценности, которые Ждан в мешок собрал. Хорошо, что тот несколько камней в карман себе сунул: их хватило, чтобы для семьи новый дом построить и про нищету забыть.
А Джан про свою добычу никому и рассказывать не стал. Разбойники на его мешок с рухлядью не позарились. Ждан только посмеивался над ним. Что же было от остальных ожидать?…
Зато поздней ночью, когда все уже спали, Джан вызывал кого-нибудь из волшебных существ. Он ничего им не приказывал, ни о чём не просил. Только слушал их удивительные рассказы о похождениях искателей приключений, о тайнах невидимого мира и о том, что человеку нужно для счастья.
Бывало, кто-нибудь заглядывал ночью к Джану на огонёк. Ну и что? Никого он там не видел, кроме задумчивого Джана возле мерцающего светильника. Ведь волшебные существа не любят посторонних взглядов.
Ориентиры веры
Роль религиозных ориентиров могут играть самые разные явления нашей жизни. Некоторые из них ориентируют нас исподволь, мы можем и не осознавать их воздействие или осознать его лишь значительное время спустя. Другие обладают особой притягательной силой и дают нам энергию двигаться по тому пути, который указывают. Есть и свободные для восприятия ориентиры: мы используем их сознательно и спокойно, как путевые приметы.
В любом случае важны для нас не только те изменения направления жизни, которым способствуют эти ориентиры, но и само развитие чувства веры в результате этих изменений. Ведь именно чувство веры позволяет нам замечать и воспринимать многие дальнейшие ориентиры, относящиеся к Высшему.
Изменения жизни важны, они важнее всего, но просто здесь наше внимание сосредоточено именно на чувстве веры.
Какие же ориентиры служат чувству веры и вместе с тем поддерживают и развивают его?
Важнейшими из них остаются те опорные факты нашего внутреннего религиозного опыта, о которых шла речь выше. Эти факты могут быть совершенно незначительными с точки зрения стороннего наблюдателя, да со стороны о них можно и не узнать, потому что описывать их трудно, иногда почти невозможно. Но для того, кто их пережил и переживает, они остаются главными свидетельствами, основополагающими для его религиозной жизни.
Попыток описания таких личных фактов множество, но для их нормального восприятия нужен или авторитет того, кто описывает, или особая выразительность, или бурный энтузиазм того, кто внемлет описанию.
