Человек сидящий - [32]

После школы милиции он пришел в ГИБДД, и это было его.

— Нарушаете, товарищ водитель, — говорил он разогнавшемуся на двадцать километров в час свыше положенного дачнику на окраине Москвы, — пройдемте для оформления протокола.

Ему нравилось строго смотреть на сжимавшегося от ужаса водителя на скромном авто, простоявшем зиму в гараже и заполненном теперь рассадой. Нравилось само слово «пройдемте». Суровое слово, правильное.

— Какое предупреждение, о чем вы говорите, это же грубейшее нарушение правил дорожного движения, — хмурил он брови, когда жены дачников пытались просить.

И жены дачников не спорили, было видно, что бесполезно. К тому же Саше очень шла форма, он ее заботливо подгонял по атлетической фигуре и берег. Да, Саша всегда был атлетом и дорожного пуза не отъел, хотя отдал патрульной службе почти десять лет.

— Будьте аккуратнее, — козырял он явно подвыпившему прокурору, который за минуту до этого летел по встречной полосе, а теперь небрежно протягивал Саше удостоверение в чуть приоткрытое окно.

Таковы правила, простые и понятные, есть работяги, есть прокуроры и другие владельцы красных корочек, есть Саша и его коллеги, есть вопросы, которые надо «решать».

И Саша «решал», и с ним «решали», так шла жизнь, с дороги он перешел в кабинеты, дослужился до майора, стал небольшим, но вполне влиятельным начальником — ему поручили инспектировать несколько подразделений.

Это было уже серьезно, к нему стали обращаться с просьбами, иногда даже судьи и прокуроры, им тоже порой приходится радеть за кого-то, никто не пользуется должностью в одиночку, каждый норовит пристроиться в фарватер за сильным и тянет за собой ближний круг.

Саша помогал, когда мог, а когда не мог, советовал, к кому обратиться.

Его благодарили, оставляли контакты, и Саша знал — случись что, ему есть кому позвонить.

Он почти не выпивал, много тренировался и много работал, жена даже подшучивала над ним, что, дескать, у всех подруг мужики — нормальные менты, в пятницу у жен отпрашиваются и шляются по барам до утра, в субботу отлеживаются, а в воскресенье дарят своим женщинам повинные подарки. А ее Саша не такой, в пятницу с детьми гуляет, и ей даже поругать его не за что.

Но ей это нравилось, конечно.

Бывали, конечно, пятницы, когда отказаться было нельзя. В одну из таких начальник отмечал новое звание. Саша знал, что выпьет немного и уедет из ресторана среди первых. Так и случилось.

Но вмешалось непредвиденное. Отдел попал под операцию службы собственной безопасности. Проверяющие стояли неподалеку от ресторана, смотрели на припаркованные машины проверяемых и ждали, когда вечер подойдет к завершению.

Майор Перепелкин вышел из ресторана первым, сел в машину и отъехал. Его остановили. Он был спокоен. Ничего страшного не происходило. При его должности небольшой запах алкоголя вполне допустим, он был в форме и улыбался, опуская стекло водительской двери. На этом история и должна была закончиться; увидев погоны, инспектор должен был начать улыбаться и проверить удостоверение исключительно ради проформы.

Вышло иначе, Сашино нарушение и состояние оформили. Алкогольное опьянение, пусть и легкое, было установлено, стыдно было очень, особенно перед медсестрами в наркологии, они его помнили еще инспектором, он им нравился.

Совсем плохо стало на следующий день, когда стало понятно, что проверяющие из главка — сущие звери и повлиять на них возможности нет никакой.

Сашу отстранили от должности, материал направили мировому судье.

Карьера повисла на волоске. Порывшись в контактах, Саша нашел подходящий, судейский и, собравшись с духом, позвонил. Его пригласили на встречу, уверили, что вопрос вполне «решаемый», и обещали позвонить судье. Еще ему дали юриста, наказав делать так, как тот скажет. С ним Саша встретился утром следующего дня.

Юрист показался Саше легковесным, он много шутил невпопад, но говорил уверенно и сомнения отметал.

— Все сделаем, — обещал он волновавшемуся Саше, добавляя: — Ты же видишь, кто тебе помогать взялся.

Саша видел, и это успокаивало. Вечером юрист приехал к нему и сообщил, что обо всем договорился, ему нужно 300 000 рублей для судьи. Денег у Саши в тот момент не было совсем, так сложилось, и он пошел за кредитом в банк.

Через три дня кредит выдали. Юрист назначил ему встречу около здания суда через час. Он был спокоен и собран. Дело не терпело отлагательств, но юрист все держал под контролем. Он начинал нравиться Саше.

— Успеваем, — повторил он несколько раз, — теперь подожди, я схожу.

И пошел в суд, неся в руках портфель, в котором среди бумаг в папке лежали занятые Сашей у банка деньги.

Саша начал ждать. Он сильно нервничал, слишком неожиданным оказался поворот в так правильно развивавшейся карьере. Впрочем, ждать пришлось недолго.

С двух сторон к его машине подошли мужчины, их было много, все они были в штатском, но сомнений в том, что это вовсе не штатские, их манеры не оставляли. Сашу вытащили из машины и положили на грязный после дождя асфальт. Вскоре из суда вывели юриста, руки его были заведены за спину, вели его двое мужчин той же оперативной наружности.