Человек с тысячью имен - [11]

«Боже мой, — с отвращением подумал он, — эти психиатры учились на двенадцать лет дольше меня, а пишут такую муру…»

Он встал и с досадой засунул бумагу в ящик письменного стола. От нечего делать он начал набирать наудачу номера телефонов своих дружков и подруг.

Стивена не могло не раздражать, что каждый разговор начинался одинаково — все колебались, слыша незнакомый голос Марка Брема, который говорил им:

— Это Стивен Мастерс в своем новом теле. Заезжайте.

Как бы ни была коротка пауза после его приглашения, Стивену она казалась слишком длинной. Его так и подмывало взорваться. Затем одни начинали мяться, а другие, наоборот, так и липли.

Отказывались лишь немногие, и к середине дня парочки и одиночки стали прибывать в его дом. Увидев Марка Брема, гости вначале не знали, как вести себя. Но Стивен пил много, и ему постепенно становилось безразлично, как они к нему относятся. Он весело называл тело Брема «эта неуклюжая туша», вроде бы его это не волновало.

Вскоре его апартаменты загудели, как в былое время. В дальней комнате завывала музыка, слышались смех и голоса, звон бокалов с шампанским. Когда далеко за полночь убрался последний гость, осталась лишь одна девушка по имени Стефани.

Она считалась одной из секс-бомбочек Стивена, и поэтому не спорила, когда Марк Брем-Стивен шепнул ей:

— Останешься, о'кей?

Она не сказала «да», но и не отказалась. Когда Стивен вошел в спальню, она уже была там и раздевалась, небрежно разбрасывая свою одежду.

Стивен был не настолько пьян, чтобы забыть, что за ним охотятся. Помня, что гости обычно приводят с собой своих приятелей, он в течение вечера всматривался во все незнакомые лица и пытался угадать, что скрывается за чужими глазами и лбами. Не помешает обыскать помещения перед тем, как улечься.

С этой целью он направился в ближайшую кладовую для одежды. Едва он сделал первый шаг, ему показалось, будто кто-то потянул его за рукав. Это было неожиданно, и Стивен слегка обернулся.

Это, несомненно, и спасло его жизнь. Протрещала короткая очередь, и, к удивлению Стивена, от двери рядом с ним отлетело несколько щепок.

Стивен не смог моментально среагировать, прошло несколько мгновений, пока он не развернулся полностью, и в тот же миг последовала вспышка из-за дивана, стоявшего в углу спальни.

Сидя на кровати, Стефани изо всей силы швырнула туфельку на шпильке в голову, торчавшую над спинкой дивана. Конечно, она промахнулась, но прятавшийся человек уловил, должно быть, краем глаза что-то летящее в него и нырнул за диван. Это была спасительная для Стивена секунда.

Стивен схватил стул и бросился вперед, выставив его перед собой. Когда голова вновь высунулась, стул с треском шарахнулся в лицо стрелявшего, грузное тело Марка Брема придало силу удару.

Человек, которого Стивен вытащил из-за дивана, оказался одним из тех, кого он с подозрением изучал во время вечеринки.

Незнакомец зашевелился, и девушка предложила связать его, ведь в книгах пишут, что преступников связывают, Стивен торопливо оторвал несколько полос от простыни и тщательно связал нападавшего.

Теперь неудачливый убийца лежал и, широко раскрыв глаза, глядел на Стивена и Стефани.

— Говорить не буду, — мрачно заявил он, когда Стивен начал выспрашивать его имя, адрес и занятие.

Это был человек примерно двадцати шести лет, среднего роста, с угрюмым лицом и сердитыми упрямыми серыми глазами. В бумажнике его лежали водительские права на имя Питера И.Эпли. Судя по адресу, жил он в восточной части города, ближе к морю. Нашлась и его визитка, на которой он значился членом ассоциации фотографов.

Что-то шевельнулось в памяти Стивена.

— Эй, — спросил он, — не ты ли тот тип, чью камеру я как-то разбил и…

Он остановился, припоминая в подробностях этот случай. Да, это, наверное, еще одно последствие его прошлых выходок…

«Но, минутку, а этот-то что, совсем чист? — бесился Стивен. — Эта сволочь с фотокамерой следила за мной днем и ночью, с опасностью для своей жизни карабкалась по стене, чтобы заглянуть в мое окно, прикручивала телеобъектив и прочие штучки к своей камере, чтобы добыть на меня компромат, да еще крупным планом».

Стивен взвинчивал себя против фотографа, и еще одно воспоминание всплыло в памяти. Ну да, это точно он! Дело было так: Стивен разбил камеру, дорогую камеру, а потом, не изменяя своему правилу — око за око, нанял детектива, который выяснил все о личной жизни этого парня, который оказался женатым и имел любовницу на стороне. Рассказать жене о проделках мужа было не лишено приятности. Когда семейный скандал разгорелся как следует, Стивен квалифицированно соблазнил сначала его жену, потом любовницу, причем проделал все это на грани искусства, умело играя на чувствах своих жертв.

Обе женщины не могли и предположить, что в его постели таких, как они, побывало никак не меньше тысячи. Конечно, Стивен, добившись победы, тут же избавился от них. Но если бы жена или любовница сохранили после этого хоть какие-то чувства к Питеру Эпли, то Стивен решил бы, что полностью дисквалифицировался, а об этом пока речи не было.

Стивен давно забыл свои злые чувства к бедняге.