Человек с фасеточными глазами - [81]

Отец Сары Амундсен всем сердцем любил океан. Когда он был в самом расцвете сил, то бросил работу архитектора и сменил карьеру, став рыбаком. Так как он слишком часто бывал в море, мать Сары в конце концов набралась смелости, оставила Сару в доме подруги в порту, и уехала. У Сары почти не осталось воспоминаний о ней. После развода Амундсен по-прежнему каждый год выходил в море за мойвой, треской и сельдью, иногда в погоне за уловом ходил даже до западной границы Северной Атлантики. Говорят, что рыбаки открыли Новый Свет раньше Колумба благодаря тому, что они гнались за стаями трески. Просто рыбаки держали это в секрете, чтобы защитить свои рыболовные угодья.

Компаньоны Амундсена не замечали, чтобы он переживал из-за внезапного ухода жены. Он только стал все чаще брать с собой на корабль Сару. Маленькая Сара практически все детство провела в море. Спустя много лет это стало чем-то вроде главной причины, когда речь шла о ее мотивах и способностях стать океанологом.

Раньше Амундсен каждый год устраивал охоту на одного кита. Обычно он выбирал только крупных противников, таких как полосатики или кашалоты. Для него, норвежского рыбака, это было делом чести. Амундсен часто говорил, что большинство людей думают, что норвежское слово Rørhval (рёрхвал, усатый кит) означает «кит со складками на теле», потому что буквально Hval означает кит, а rør означает «складки». Но Амундсен считал такое объяснение ошибочным. Он часто говорил, что rør нужно понимать как rød «красный», потому что, когда брюшные мешки полосатиков открываются, они становятся красными от переполняющей их крови. Следовательно, Rørhval означает «огромный красный кит в синем море». Охота на огромных краснобрюхих китов в синем море превратилась для Амундсена в страсть, которой он не мог сопротивляться.

Несмотря на то что международное сообщество оказывало давление на Норвегию из-за ведения китобойного промысла, Амундсен оставался верен себе. Он часто говорил:

– Я использую традиционный ручной гарпун для охоты на китов, а не гарпунную пушку или гарпун с бомбой. Я борюсь за выживание, неужели и это запрещено? К тому же я охочусь только на одного кита каждый год!

Амундсен использовал старинный способ китовой охоты, изобретенный баскскими мореходами более тысячи лет назад, а позднее усовершенствованный норвежцами. Метод заключается в том, что когда впередсмотрящий видит кита, китобои окружают животное на вельботах и бросают гарпуны в его спину. К гарпунам на веревках привязаны полые тыквы-горлянки, чтобы животное быстрее растратило силы. А когда из дыхала фонтаном забьет кровь, охотники начинают прицельно добивать кита, до тех пор, пока великан не испустит дух.

Некоторые организации по защите животных считают, что использование гарпунов еще более жестоко, чем современных орудий, потому что этот способ заставляет китов испытывать ужасную боль. Но Амундсен не мог согласиться с этим:

– Когда живое существо оказывается лицом к лицу со смертью, это больно. Но в жизни без боли нет достоинства. Мы уважаем китов и не хотим истреблять их, не хотим нарочно причинять им боль. Мы охотимся на китов, чтобы обменять наши собственные жизни на их жизни. Может быть, я убью его, а может быть, он убьет меня. Со своей стороны, я тоже не позволю коммерческим китобоям убивать китов. Это вам с ними нужно разбираться, а не с нами. Понимаешь?

Амундсен был человеком, который мог один идти против всех, он был непробиваем. Современные катера намного быстрее, но Амундсен специально выходил в море на парусно-моторном корабле. «По крайней мере киты, которые погибнут от моих рук, погибнут достойно. Они ведь могут бороться, даже забрать мою жизнь». Хотя маленькая Сара еще не совсем понимала его слова, иногда он говорил ей:

– Люди – тоже одно из звеньев в пищевой цепи, так что умеренная охота не приведет к исчезновению видов. Зато охота на китов закалила древних скандинавских рыбаков, сделала их более сильными. Тебе надо это понять, моя маленькая Сара.

Друзья считали Амундсена типичным норвежцем, жестким и холодным. Но только маленькой Саре доводилось видеть его слабым. Амундсен часто сидел по вечерами в своей каюте: поддевал кожу на одной руке рыболовным крючком, а затем выдергивал его другой рукой, оставляя кривые шрамы, которые постепенно покрывали его руки. Всякий раз, когда засучивал рукава во время работы в море, то шокировал окружающих. Однажды, когда маленькая Сара завтракала, она вдруг спросила Амундсена, почему он протыкает себя рыболовным крючком. Амундсен помолчал и ответил:

– Чтобы знать, что чувствует рыба, моя маленькая Сара.

Спустя много лет Амундсен рассказывал, что его китобойная карьера закончилась в тот самый год, когда ему исполнилось пятьдесят. Он с друзьями на корабле преследовал пару полосатиков до самой Северной Атлантики. В конце концов они убили восемнадцатиметрового самца, отпустив еще более крупную самку, потому что у них уже был уговор – самок не трогать. Но когда самка кита уплывала, то хвостом ударила по кораблю так, что и корпус треснул, и двигатель перестал работать. Им даже пришлось, скрепя сердце, сбросить убитого самца, его крупную тушу, прямо в океан. Амундсен с другими членами экипажа пытались заделать пробоину и предотвратить затопление судна, в то время как их относило течением. Они подали сигнал SOS, но в конце концов покинули судно, пересев на надувной плот. Тут их подобрал канадский траулер, спустив грузовую сеть, и доставил в Ньюфаундленд.