Человек с фасеточными глазами - [34]

Я навсегда запомнила тот день, когда я пошла в школу, а Паук вдруг возник у меня за спиной и сказал:

– Привет, на уроки пора!

А потом он замедлил шаг, толкая велосипед, шел со мной рядом, чуть позади, и разговаривал со мной. Когда мы почти подошли к воротам школы, он догнал меня, на бегу забираясь на сиденье велосипеда, и сказал: – Ты только что так красиво пела!

Через мгновение он умчался на стоянку велосипедов за зданием школы. Он поехал, стоя на педалях, и каждый взмах его плечей выглядел так, как будто он сейчас взлетит. Он первый раз сказал мне так: «Ты только что так красиво пела!». Казалось, я тоже вот-вот превращусь в маленькую птичку.

В тот день, когда появились стрекозы, пошел ливень, очень-очень сильный ливень, как будто кто-то со всей силы бросался с неба камнями, попадая в нашу железную крышу. Инá открыла окно посмотреть, что там – небо было чернее ночи. Где-то в три часа ночи Ляо неожиданно приехал, лицо все черное, и сказал инá:

– Отвези Хафáй в какую-нибудь гостиницу, езжай на скутере. У меня тут пятьсот долларов, вот, возьми. Найдешь, где жить, позвони, я приеду.

– Да что случилось-то? – спросила она его.

– Не знаю, я боюсь, что будет наводнение, дождь слишком сильный. Только что по радио слышал, говорят, дождь будет все время идти, вот я и приехал быстрее. По мне, так вы пока лучше поживите где-нибудь в другом месте, – ответил Ляо.

– Мы тебя подождем, – сказала инá.

– Не надо, я потом с Моли вместе на мотоцикле поеду. Ты сначала езжай, давай.

Когда дождь разошелся не на шутку, инá уже отвезла меня в гостиницу в городе. В той гостинице еще были чайники для кипячения воды пятидесятилетней давности. Мы не стали мыться, сразу включили телевизор посмотреть новости. Картинка все прыгала, прыгала, прыгала без конца, как раз показывали наше селение, пришла большая вода, и наше селение в телевизоре все прыгало, прыгало, прыгало.

На следующий день под непрекращающимся дождем инá поехала со мной на скутере Ляо назад в селение. Но все было не так, селение исчезло. На его месте разлилась желтая вода, и домов не было видно. Большая вода даже снесла дамбу справа, поэтому в новых зданиях, построенных поблизости, залило подвалы, все затопило, и вода до сих пор не ушла. Воде вообще все равно, ты коренной житель или китаец. Полиция выставила оцепление, никому не разрешали пройти. Дождь был настолько сильным, что поисково-спасательная операция началась только на третий день. Одно тело за другим находили в каменных расщелинах и в грязи, они были разбиты, все переломаны и обезображены до неузнаваемости. Я и инá потихоньку шли вперед, она закрывала мне глаза рукой, но между пальцами были щелочки. Сквозь них я увидела раздувшееся тело в одежде Паука, ноги были отломаны, оно стало коротким. Но плечи были целы, я их узнала, хотя я никогда не дотрагивалась, но знала их очень-очень хорошо. В тот момент кровь у меня стала как лед, как будто мое сердце съели насекомые. Я все плакала и плакала, но тихо, без голоса.

Потом дождь все так же лил и лил, люди из селения, как вспомнят, говорят, что десять дней подряд лил. Инá не проронила ни одной слезы, все шла вдоль берега и говорила мне:

– Хафáй, Хафáй, пойдем вниз по течению. – Все равно что упертый горный кабан, еще внимательнее, чем спасатели, проверяя расщелины между камней в русле реки и разные более ровные места. Она помогла спасателям найти еще три трупа. Там были только трупы, живых не осталось. В тот день все, кто остался в селении, превратились в мертвецов, но среди них не было Ляо. Инá сказала, что он не был родом из селения, поэтому, наверное, его унесло в другое место. Она все шла, все шла, а я еле переводила дух, говоря ей: не надо дальше идти, не надо дальше идти! Тогда инá попросила у спасателей палатку и оставила меня там спать, а сама пошла дальше, пришла спать очень поздно. Проснувшись рано утром, она мне сказала:

– Хафáй, Хафáй, пойдем вниз по течению.

Я помню, что была семнадцатая ночь после сильного дождя. Инá проснулась посреди ночи и вышла на улицу. Я почувствовала, как она просыпается, и тоже проснулась, а потом как будто смутно услышала, что она с кем-то разговаривает. Но было уже так поздно, кого можно было встретить в таком месте? Я набралась смелости, приподняла уголок палатки и выглянула наружу – я увидела, что перед ней стоял какой-то человек. Он был очень высокий, хотя было плохо видно, но мне показалось, что это был молодой человек, похожий и на человека средних лет, и чуть-чуть на юношу. Он менялся, как тень: то увеличивался, то уменьшался. Я услышала, как они вдвоем о чем-то разговаривают. На мгновение я встретилась с ним глазами, и глаза эти, как бы сказать… Ну, я не могу объяснить, это все равно как если бы одновременно тебя увидели тигр, бабочка, дерево и облако. Я знаю, это звучит очень странно.

Я поскорее вернулась на прежнее место и притворилась спящей, а все мысли только о глазах того человека. Потом услышала, как инá залезла в палатку и стала плакать. За все эти дни она плакала первый раз. Я села и спросила ее, что случилось, она ответила:

– Кавáс разговаривал со мной, пойдем.