Человек с большим будущим - [50]

– Боюсь, что да, – ответил я. – Но я не могу вам рассказать ничего, кроме того, что уже рассказал остальным.

– Понимаю, – кивнул он. – Я просто хотел сказать, что только, казалось бы, дела в стране стали налаживаться с точки зрения безопасности. Я надеялся, что вся эта чепуха с борьбой за независимость закончилась вместе с окончанием войны.

– Неужели их борьба не встречает у вас сочувствия? – поинтересовался я. – Я бы ожидал, что многие ваши соотечественники придерживаются несколько иных взглядов.

– Как торговец текстилем, уверяю вас, я не испытываю к ним ко всем ни капли сочувствия. А вот как ирландец… Это, конечно, совсем другое дело.

Бирн улыбнулся и торжественно поднял свой бокал.

– Проблема в том, – продолжал он, – что в большинстве своем эти ваши индийские террористы – или, по крайней мере, бенгальские – ни на что не способны. Кучу времени они тратят на драки друг с другом, а когда не тратят, то, слава богу, как правило, умудряются взорваться сами, никому больше не навредив. Когда же им изредка удается действительно кого-то убить, то чаще всего это оказывается какой-нибудь случайный прохожий, а вовсе не тот, кто планировался. После чего их обычно довольно скоро самих ловят или подстреливают. Не сомневайтесь, капитан, они могут продолжать в том же духе еще сто лет и ничуть не пошатнуть британское господство. Понимаете, дело вот в чем: типичный бенгальский революционер – дилетант. Взгляните на них: сплошь сливки общества, франты из высших каст, которые смотрят на сопротивление как на такую благородную, романтическую борьбу. Это, спору нет, здорово и прекрасно – для университетского дискуссионного клуба, но если вы хотите положить конец британскому правлению, которому уже больше ста лет, вам, конечно же, понадобятся люди посерьезнее. Ребята из рабочего класса, которые знают, как взяться за дело. А вовсе не сборище хилых интеллигентов, не умеющих отличить один конец маузера от другого.

– Если они ни на что не способны, – сказал я, – почему всех так всполошило убийство Маколи?

Бирн задумался и, прежде чем ответить, сделал глоток вина.

– Капитан, вы знаете, сколько всего британцев в Индии?

– Полмиллиона? – предположил я.

– Сто пятьдесят тысяч. Всего лишь. А вы знаете, сколько всего индийцев? Я вам скажу – триста миллионов. Как вы думаете, как ста пятидесяти тысячам британцев удается держать в подчинении триста миллионов индийцев?

Я молчал.

– Моральное превосходство. – Он выдержал паузу, давая мне время осознать услышанное. – Чтобы такая маленькая кучка людей управляла такой оравой, правящие должны поддерживать в подчиненных уверенность в своем превосходстве над ними. И я говорю не только о физическом или военном превосходстве, но о превосходстве моральном. И что важнее всего – подчиненные должны, в свою очередь, верить, что они стоят ниже и что им самим выгодно, когда ими управляют.

Разве все наши действия после битвы при Плесси не были направлены на то, чтобы индийцы помнили свое место, не сомневались, что нуждаются в нашем руководстве и в нашем образовании? Мы все время убеждаем их, что их культура примитивна, что они верят в несуществующих богов и даже их архитектура уступает нашей. Иначе зачем мы выстроили из белого мрамора это чудовищно огромное, безобразное сооружение – мемориал Виктории, и позаботились, чтобы он был выше Тадж-Махала?

Господи, да мы даже готовы закрывать глаза на факты, если они могут нарушить образ, который мы пытаемся поддержать. Гляньте на любой атлас для индийской начальной школы. Там Британия и Индия расположены рядом, и на каждую отведено по полной странице! Мы даже не изображаем их с соблюдением масштаба, ведь тогда маленькие черненькие детки увидят, как мала Британия в сравнении с Индией!

Проблема в том, капитан, что за последние две сотни лет мы поверили собственной пропаганде. Мы действительно считаем себя выше того сброда, которым правим. И все, что угрожает этой иллюзии, угрожает и всей конструкции. Вот почему убийство Маколи вызвало такие бурления. Это атака сразу с двух сторон. Во-первых, она показывает нам, что по крайней мере некоторые индийцы больше не считают себя низшими существами, они даже способны успешно провернуть убийство столь видного члена правящего класса, а во-вторых, она ставит под сомнение нашу собственную иллюзию превосходства.

Он вылил в свой стакан остатки вина из бутылки.

– То есть вы не верите в превосходство белого человека? – уточнил я.

– Я прожил здесь больше пятнадцати лет и пока что не видел ни одного доказательства этого превосходства. Я ведь ирландец, капитан. Многие ваши соотечественники в Лондоне сочли бы меня тупым деревенщиной. И раз я с ними не согласен, то что дает мне право считать себя выше людей другой расы? К тому же, капитан, времена меняются. Старый порядок трещит по швам. Вы увидите это, стоит только взглянуть на карту Европы. Польша, Чехословакия, остальные народы, которые недавно обрели независимость. Если мы признаём за ними право на самоопределение, то почему отказываем в нем Индии?

Я зажег сигарету, а он допил последний глоток вина и поднялся: