Человек, рожденный на Царство : [12 радиоспектаклей] ; Статьи и эссе - [84]
Труппа вдумчиво кивала, оживая духом. Все приготовились к "такой вот манере", но если сам режиссёр просит говорить нормально, им же лучше. Актёр - существо покладистое.
Заметьте, оба режиссёра знали, что без предупреждения не обойтись. Только упомяни Христа, и тон станет многозначительным, жест - важным, диалог едва поползет. "Вот я и думаю, - говорит режиссёр, - надо их предупредить, а то потом не сдвинешь".
Многие из нас так и не сдвинулись. Библию читают в церкви, где голос беспомощно борется с архаизмами, важностью, пышностью, безмолвием толпы, особой гулкостью храма. Чем красивее и внушительней её читают, тем нереальней она звучит. Нереальней всего речи Христа. Что ни слово - "крылатое выражение", взвешенное, веское, отягощённое всем богатством толкований и свершившихся пророчеств. Вот уж, поистине, никто не говорил, как этот Человек! Мы это чувствуем - но не в том смысле, который подразумевает Евангелие. Мы чувствуем так потому, что речь Его утратила всякое сходство с человеческой речью.
Английская цензура запрещает изображать Христа на сцене. Может быть, это очень разумно; но пьесы о Нем становятся уж совсем призрачными. Людей там, в сущности, нет - кто-то входит, уходит, мелькает. Если бы наш театр обрёл свободу средневекового действа, лучше всего было бы взять на главную роль хорошего, умного актёра. Тогда встало бы в фокус всё богословие. Сцена - идеальная проверка. Загадки и неувязки, которых не заметишь в чтении, бросятся в глаза, а могут и слиться в аристотелевом единстве. Если персонаж это выдержит, он выдержит что угодно.
Всем упрощениям придёт конец. Мы как -то да соединим "доброго Боженьку" и гнев Агнца. Мы не сможем разделить Бога и Человека водонепроницаемой перегородкой, ведь играет их один и тот же актёр. Мы скажем ему: "Если в первой сцене вы прямо с открытки, как вы будете срезать провокаторов, бранить фарисеев, выгонять из храма торговцев?
Слишком резкий перепад. Значит, надо заранее включить всё это в характер. Движения, движения побольше, каждую минуту вы меняетесь, в вас, так сказать - под коркой, зверский запас огня, энергии. Да люди бы просто за вами по пошли, если бы вы не были таким... ну, как это?., живым, заводным, что ли.
А вы не могли бы выжать ещё из этой, последней фразы? "Мёртвые воскресают, нищим несут благую весть"[8]. Слышите? Он ведёт к тому что это самое большое чудо, но если вы как-то не подчеркнёте, они не заметят и не передадут Крестителю! Вот они. стоят, смотрят, удивляются чудесам и знамениям, а вы им и преподнесёте... Нет, мягче, может - чуть-чуть улыбнуться. А вы, ученики, подыграйте, вы ведь об этом и не думали. Так... Ученики ушли, перед вами - толпа, глупая, суетная... Таращится на знаменитостей. сама не знает, чего ей надо...- И тут как то всё меняется, вы опять кроткий, смиренный если только люди искрении и честны... Да, конечно, всё страшно сжато... очень трудно, очень.
Теперь- про верблюда и комара. Он шутит. А вы вес постарайтесь реагировать так, как будто не слышали этого тысячи раз, по воскресеньям. Сыграйте им - вот, старательно процеживаем, теперь - глотаем эту волосатую, горбатую махину... Толстый горожанин должен фыркнуть, женщина - захихикать... Нет, законник не смеётся, он шокирован, хотя чего и ждать от обжоры и выпивохи!
Да, да, вас очень огорчит богатый юноша... Навряд ли вы всё заранее знаете, тогда выйдет - притворство какое-то... У вас человеческий разум. Афанасиев Символ веры прямо говорит: "Полностью Человек, с человеческим разумом и человеческим телом". Так что играйте просто".
(Видите? Если мы воспримем Христа как реальную личность, мы тут же угодим в богословие - но на сцене не изобразишь споров о кенозисе или о монофизитстве. Придётся перевести их на язык жизни и действий - как выглядят две Природы, как мы их воспринимаем? Уже нельзя сказать: "Это - тайна", - и махнуть рукой. Иисус, о котором пишет Евангелие, не был ходячей загадкой. Он был личностью.)
"Конечно, вы всё время - Бог, но не так, как может показаться, когда читаешь сухие богословские книги. Это скорее... ну, представьте человека, который знает, что он - необычайно талантлив. Он исходит из этого в обычных действиях, но не думает об этом, не держит к сознании. Вот когда бросят вызов, когда заденут его верность этой реальности, она вынырнет из глубин, и Христос с совершенной убеждённостью произнесёт: Я ЕСМЬ"[9].
Да, вес это очень приблизительно, но мы хоть капельку ближе к истинной жизни. Лучше ли, когда её вообще нет? Недавно оказалось, что в нашей христианской стране многие дети просто не знают, что было с Христом. Мы ахнули - но и подумали, как же воспримут Его историю эти непаханые души. Понравится она им? Тронет их? У них хотя бы нет предвзятых мнений. Так что ж, мы потрясём их или успешно сделаем такими же скучными начётчиками? Очень трудно опознать удачу, когда она приходит в одежде беды; но если мы заразим малых сих нашей сонной болезнью, лучше бы повесить нам жернов на шею. Нас пугает их неведение? Иногда оно полезно. Плохо ли посмотреть "Гамлета", ничего о нём не зная?
[Примечание. Когда я это написала, Би Би Си дало мне возможность поставить такой самый опыт. Судя по тому, как приняли пьесу, публика считает, что он нужен.]
Живописная шотландская деревушка издавна служила приютом художникам, рыболовам и тем эксцентричным джентльменам, которые умело сочетали оба этих пристрастия. Именно к их числу принадлежал Сэнди Кэмпбелл, погибший при крайне загадочных обстоятельствах. Детектив-любитель лорд Питер Уимзи быстро понимает, что в этом деле не один или два, а целых шесть подозреваемых – шесть художников, ненавидевших убитого по разным причинам, но в одинаковой мере. Однако как узнать, кто из них виновен, если все шестеро что-то скрывают? Покой тихой деревни в Восточной Англии нарушен – на местном кладбище найден труп.
Гарриет Вэйн приезжает в Оксфорд на встречу выпускников. Вопреки опасениям родной колледж не склонен осуждать ее за скандальную репутацию. Однако вскоре оказывается, что скандал грозит самому колледжу: неизвестный злоумышленник пишет грязные анонимки, преследует студентов и преподавателей. Гарриет спешит на помощь, но расследование продвигается не слишком успешно. Смирив свою гордость, она обращается к Питеру Уимзи. Вместе они не только разгадывают загадку, но и начинают лучше понимать друг друга, хотя для этого им и приходится перейти на латынь.В серию «Не только Скотленд-Ярд: частный сыск и частная жизнь» вошли детективные романы знаменитой Дороти Л. Сэйерс, повествующие о сложной истории любви лондонского сыщика лорда Питера Уимзи и писательницы Гарриет Вэйн.
Рекламный агент Виктор Дин разбивается насмерть, упав с железной лестницы в рекламном агентстве «Пимс», но складывается впечатление, что никто не сожалеет об этом. До тех пор пока любопытный и задающий множество вопросов новый копирайтер не начинает смущать сотрудников своими неуместными вопросами. Чтобы расследовать смерть Виктора, лорд Питер Уимзи под именем своего кузена Дэса Брэдона устраивается на работу в это агентство, но вскоре попадает в запутанную паутину вымогателей и наркодилеров, от рук которых погибло уже пять человек.
Детектив-любитель лорд Питер Уимзи и его друг главный инспектор Паркер случайно узнают о смерти пожилой состоятельной дамы Агаты Доусон, которая страдала от неизлечимого рака. За ней ухаживала ее внучатая племянница, профессиональная медсестра Мэри Уиттакер. Уимзи заинтригован, подозревает, что дело нечисто, несмотря на отсутствие явных доказательств преступления или мотивов, и начинает расследование.
...Рано утром Вы идете в свою ванную и обнаруживаете труп неизвестного, на котором нет ничего, кроме разве что пенсне...Дороти Л. Сэйерс – звезда классического английского детектива, мастер загадок, автор более десятка детективных романов. Она привнесла в этот жанр оригинальность, интеллектуальную изощренность, живость и остроумие. Главный герой ее романов, лорд Питер Вимси, аристократ, эрудит и интеллектуал, виртуозно расследуя запутанные преступления, способен сыграть смертельную шутку с самым мрачным и жестоким из злодеев, разрушая его замыслы.
Уже почти столетие очаровывают читателей романы блистательной англичанки Дороти Ли Сэйерс о гениальном лондонском сыщике Питере Уимзи. Особое место среди приключений лорда Питера занимает история его отношений с писательницей Гарриет Вэйн, начавшаяся в книге «Сильный яд». «Где будет труп» эту историю продолжает: Гарриет отправляется в путешествие — и тут же находит на берегу моря свежего покойника с перерезанным горлом. По всем признакам — самоубийство, но не такова Гарриет, чтобы удовлетвориться столь скучной версией.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть человека, которого в расцвете лет кусает энцефалитный клещ. Автобиографическая повесть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Быль это или не быль – кто знает? Может быть, мы все являемся свидетелями великих битв и сражений, но этого не помним или не хотим помнить. Кто знает?
Они познакомились случайно. После этой встречи у него осталась только визитка с ее электронным адресом. И они любили друг друга по переписке.