Человек рождается дважды. Книга 1 - [69]

— Эге, брат ты мой! Я-то думал, что вы уже заканчиваете свой участок. Столько грохота и стука, а конца не видно, — проговорил он насмешливо и остановился рядом с Юрием.

— Уж как-нибудь не меньше других. Пусть встанет любой и потягается, — задиристо бросил Юрий, вспыхнув до ушей, и ещё ожесточённее замахал топором, так что щепки полетели в разные стороны.

— А ну-ка дай. Да поучись, Я тебе покажу, как задирать нос. Тоже мне, богатырь, — засмеялся Краснов и протянул руку,

— Не дам! Да и где вам драться, — покосился Юрий на его сухощавую фигуру. — Три года занимался боксом, так что бесполезно, — буркнул он и толкнул плечом дерево. Оно плавно наклонилось и вдруг, со свистом разрезая воздух, с треском свалилось в кустарник. — Вот так! Понятно? — Юра расправил широкие плечи.

Краснов спрятал улыбку, молча прошёл к Краевскому, принёс топор и встал рядом.

— Ну держись, задира. Я ведь сибиряк, — проговорил он тихо.

И, взмахнув топором, ловко вогнал его в ствол дерева. Лиственница вздрогнула. Он вырубил клин, подсёк снизу и сразу же выколол большой треугольник. Колосов, косясь на него, продолжал кромсать щепу так, что стоял треск и гудела вершина. Краснов спокойно перешёл на другую сторону ствола и быстро, точно сделал второй надруб выше. Легко упёрся плечом, и дерево тихо повалилось.

— Берегись! — крикнул он насмешливо и вытер с лица пот. — Ну что? — посмотрел он, посмеиваясь, на Колосова. Тот тоже упёрся плечом, выгнулся так, что побагровела шея. Лиственница только жалобно затрещала.

— Ничего особенного. У вас дерево тоньше, да и гнилое. Давайте снова, — упрямо проговорил тот и, не глядя, ударил по дереву. Начал рубить и Краснов. Но Колосов уже уловил его секрет и делал всё так же. Лиственницы упали почти одновременно.

— Ну что? — заорал он весело. — Мы тоже не лаптем щи хлебаем. А ну, Игорек, засекай время, а потом Ещё замеряем толщину среза.

Подошли и остальные ребята. Краевский вынул часы. Краснов блеснул глазами, сбросил куртку и стянул на руке платок.

— Ты что же думаешь? Раз секретарь парткома, так должен тебе уступить? Нет, брат! Тут все равны, — засмеялся он и плюнул на ладони.

Рубили молча, упорно. Краснов оказался настырным, жилистым и не меньше упрямым. Стук топоров то сливался в мягкое похрипывание, то переходил в перестукивание, как у кузнецов, разливаясь дробью по тайге.

Потянуло дымком, донёсся звонкий голос Жени:

— Ребята! Чай!

— Яй! Ай, ай, — откликнулись горы.

Когда два дерева одновременно ухнули, Краевский засёк время. Стук топоров смолк. Слышалось только учащённое дыхание. Колосов вытер лицо и устало сел. Краснов лихо воткнул топор в пень и начал перевязывать руку. На платке оказалось красное пятно.

— Что такое? — бросился к нему Колосов.

— Пустяк. Загнал там, у бригады, сучок, пришлось выскабливать ножом. До свадьбы заживёт, — засмеялся он и встал. Рана на ладони кровоточила.

— Зачем же вы стали рубить?

— Так ты бы не понял, что дело не только в одной силе. Надо уметь рубить.

— Результаты Колосова лучше! — объявил Краевский.

Краснов обнял Юрку и улыбнулся:

— Люблю за характер и смекалку. Вот так и делай всегда. Ни за что не уступай! Понял? — Он увидел Анатолия и озабоченно спросил: — Как твои опыты с одновременным улавливанием касситерита? Получается?

— Потребуются грохота с большой перфорацией, и надо удлинить шлюз. Пойдёт, Михайло Степанович. Нужны, конечно, ещё опыты.

— Давай, друг, давай. Это государственной важности дело — Краснов кивнул и пошёл к другим бригадам.

Ребята подошли к костру и расселись на шероховатый ствол дерева.

— Чай так чай. Можно и пообедать, — шутили они, вытаскивая консервы.

Тушёнку намазывали на хлеб, а жирный соус Самсонов сливал из всех банок и пил прямо через край.

Юрий торопился, он хотел сплавить лес в этот же день.

— Начнём, что ли? Раньше закончим, скорей будем дома, — поднялся он.

— Брат Юрка! Имей совесть. Не глотать же мне прямо с банками? — взмолился Самсонов.

— Поехали! — кричал Юрий, скатывая брёвна прямо с берега.

Брёвна падали в воду и, отплывая, застревали на мелях. Михаил бродил по ледяной воде, расталкивая их по берегам, чтобы потом гнать до устья. Всё же образовался затор. Ребята поднялись выше, к другому штабелю.

Журчала вода. Подпёртая затором, речка бурлила, гнала гальку.

Женя сидела на обкатанном водой камне и смотрела на реку. Она представила его большую, милую голову, отдыхающую на подушке. Она сделает всё, чтобы окружить его вниманием, заботой.

Её охватила тревога и радость встречи. Приедет, и кончатся унижения, намёки и вся эта неопределённость. Но как отнесутся ребята к её маленькой тайне? Поймут ли её? Как воспримет это Колосов? Она задумалась и горько улыбнулась.

Ей захотелось сделать что-то хорошее, чем-то помочь. Не быть бесполезной. Она решительно пробралась по брёвнам до середины реки и принЯлась шестом направлять передние брёвна. Пусть ребятам будет меньше работы.

Под напором воды бревно дрогнуло, зашевелилось и неожиданно поползло, сдвигая гальку. А за ним тронулась и вся масса леса.

— Юра! — закричала она и заметалась по брёвнам, чувствуя, как всё колеблется под ногами.

— Ребята! Прорвало затор! — услышал её Миша и кинулся к берегу. Выскочил из леса и Колосов.