Человек по имени Рабл Нун - [8]

Раймс рассказал все, что хотел, и они с Джонасом направились к бараку. Когда Джонас и Раймс вошли в комнату, они увидели Джона Ленга, стоявшего спиной к камину. Кроме него, там находились двое. У одного были редкие седые волосы, оливковая кожа и черные, проницательные глаза. Другой — крупный, широкоплечий, с квадратной челюстью.

Один из них очень внимательно посмотрел на Джонаса и сказал:

— Я видел тебя раньше.

Джонас мимолетно взглянул на него, подобрал с чьей-то койки журнал с фотографиями красоток и принялся его перелистывать.

— Ты! — ткнул пальцем русоголовый. — Я с тобой разговариваю.

Джонас поднял глаза: несколько секунд они смотрели друг на друга в упор.

— По-моему, вы что-то сказали, — проронил Джонас. — Надеюсь, вы не ждете ответа.

— Я сказал, что видел тебя раньше.

Джонас знал, что неприятности надо встречать лицом к лицу. Он сразу почувствовал опасность.

— Не припоминаю вас, но уверен, что, если мы встречались раньше, я наверняка запомнил бы ваш запах.

Последовала тишина. Джонас говорил безразличным, обыденным тоном, поэтому его слова никто сначала не понял.

— Что ты сказал?

— Вы, похоже, нарываетесь на неприятность. Что ж, я решил пойти вам навстречу. Так вот, от вас воняет… Как от скунса.

Джонас сидел, чуть наклонившись над койкой, когда русоголовый потянулся, чтобы достать его. Левой рукой Джонас схватил рукав противника и рванул вперед, лишив того равновесия, затем резко ударил нападавшего по кадыку и швырнул на пол. Тот начал задыхаться, его вырвало.

Джонас снова раскрыл журнал и как ни в чем не бывало стал рассматривать иллюстрации.

Глава 4

Старика звали Хенекер. Он перебрасывал вилами сено, когда Джонас вошел в сарай. Работал Хенекер быстро, не обращая внимания на Джонаса. Когда тот повернулся, чтобы уйти, старик вдруг сказал:

— Поберегитесь, Кислинг убьет вас.

— Это его имя?

— Да. В перестрелках он уже убил четверых. Еще двоих, а то и троих при налетах. У вас нет шанса.

— Мисс Девидж… Ей нравится Бен?

— Ей? — Старик сердито выпрямился. — На такого, как он, она бы и не взглянула. Только его все боятся. Даже Кислинг и Черри.

— Отличная девушка.

— Будете за ней увиваться, проколю вас вилами. Эта девушка не для вас.

— Я здесь только из-за нее. Увидел ее и приехал. А вам я верю.

— Она, говорю, не для таких, как вы.

— А какой я?

Старик впился в него глазами.

— Вот что, парень, я не простак. Я вижу, что вы за тип. По сравнению с вами те парни — грудные младенцы. Если бы я поставил на них хоть фальшивый грош, я бы их кое о чем предупредил. Но они сами увидят, что они стая шелудивых койотов, впустившая к себе матерого волка.

Старик направился к выходу, а назвавшийся Джонасом удивленно смотрел ему вслед. Неужели старик прав? Неужели он хуже тех? Неужели он злодей? Если так, то что же тогда зло?

Пожав плечами, он пошагал к Загону и грудью налег на коновязь, возле которой передвигались лошади. Его внимание привлек мышастый жеребчик с черными ушами, черной гривой и черным хвостом. Насторожившись, конь внезапно повернулся.

— Пойди сюда, мальчик, — позвал тихонько Джонас, и, к его удивлению, конь подошел… покосился одним глазом и покорно встал боком.

— Все в порядке, малыш, — прошептал Джонас и протянул руку.

Конь обнюхал его пальцы.

— Вы умеете ладить с лошадьми, мистер Джонас. — Фэн подошла бесшумно, он и не слышал. — Этот конь вне закона, — сказала она, — он никого до сих пор не подпускал к себе ни на шаг.

— Он ваш?

— Приблудился к нашему табуну на зимнем пастбище. Тавро на нем, по-моему, техасское.

— «Племя чероки», — сказал Джонас, удивившись, что он это знает. Фэн взглянула на него с любопытством и предложила:

— А вы оседлайте его… Если сможете.

— Стало быть, у него нет хозяина?

— Нет.

— Вы очень красивы, мисс Девидж.

Она слегка покраснела.

— Спасибо.

Резко повернувшись, Фэн пошла к дому. Она, видимо, что-то хотела сказать, но передумала. Он смотрел ей вслед, восхищаясь ее легкой походкой и покачиванием юбки для верховой езды. Ему нельзя думать об этой девушке, чтобы не навлечь беду, с которой он будет не в состоянии справиться. Ведь он не знает, кто он и кем был раньше.

Из барака вышел Раймс.

— Вы ели?

— Нет.

— Пошли.

Они пошли к хозяйскому дому. Длинная комната, где стоял обеденный стол, находилась рядом с кухней. На окнах висели цветастые занавески, на подоконниках стояли цветы в глиняных горшках. Все сияло чистотой.

Повар-китаец расставил тарелки. Нигде не наблюдалось и признака существования Кислинга. За дверью налево виднелись книжные полки.

— Не тревожьтесь насчет Кислинга, — пробормотал Раймс. — На ранчо никакой стрельбы не будет! Таков ее приказ… И его… Имею в виду Бена Джениша.

Через минуту Джонас сказал:

— После еды я думаю прогуляться верхом.

— Тогда отправляйтесь к горам, — сказал Д. Б. Раймс. — Если умеете обращаться со скотом, то спросите у Хенекера, что сейчас надо делать. Арч утром уехал. А мы все помогаем на ранчо.

— Предположим, я просто хочу покататься?

— Тут негде, кругом стена гор. Полсотни каньонов, но все тупиковые. Впереди пятьдесят с лишком миль самой что ни на есть труднопроходимой местности. И никакой пищи.

— Я все-таки должен узнать, кто я такой.