Человек, который похитил королеву и распустил парламент - [28]

Сэр Джон промолчал и бросил неодобрительный взгляд на своих подчиненных. Они добровольно согласились сопровождать его… в конце концов, он может оказаться гораздо полезнее там, где теперь находится… Не исключено, что позднее он сыграет героическую роль в восстановлении положения Ее Величества. Тем, что откажешься от своего поста, многого не добьешься, а оставшись на нем, можно бороться против превосходящих сил… Это, конечно, не титул графа, но… Он с печалью подумал о Грейс: она ведь никогда не простит ему пренебрежения возможностью… Мысль об этом моментально придет ей в голову.

Ужасная дилемма! Нужно выбирать между королевой и страной… Изобразив на лице мучительную борьбу с совестью, сэр Джон посмотрел на Вайатта. Тот весело улыбнулся ему. Этот негодяй еще смеется над ним! Может быть, даже читает его мысли. Однако улыбка Вайатта была столь дружелюбна, что сэр Джон, к своему безграничному удивлению, как он объяснял позднее леди Грейс, не мог удержаться от ответной улыбки. Это нервная реакция, конечно… Его подчиненные — старшие инспектора продолжали сосредоточенно рассматривать сводчатые конструкции потолка зала палаты…

— А как с Ее Величеством?

Лица полицейских помрачнели от столь неделикатного вопроса.

— С нею будут обращаться с величайшим уважением.

— Я имею в виду…

— Мы заботимся о ее безопасности не меньше, чем о своей.

«Это понятно», — подумал сэр Джон. Вайатт не только изложил суть дела в двух словах, но и подчеркнул вместе с этим, что вопрос исчерпан. Без каких-либо объяснений три человека встали со стульев и направились к выходу. Подойдя к двери, Джепсон обернулся и словно впервые заметил Вайатта. Его взгляд был холоден, как звон наручников. В голосе слышались зловещие нотки.

— На вашем месте, — тихо произнес Джепсон, — сэр Джон добавил бы, что мы будем делать все, гарантирующее безопасность Ее Величеству, но не можем дать вам или вашим сообщникам никаких гарантий — против случайностей мы бессильны.

Никто еще никогда не радовался, когда с него при жизни снимали мерку для гроба, а вот Вайатт ответил на это довольно приятной улыбкой:

— Сэр Джон достаточно опытен, чтобы знать, что об очевидном говорить нет необходимости. По-видимому, поэтому он и является вашим начальником.

Джепсон заморгал глазами, но ничего не сказал. «Я позабочусь о тебе лично», — подумал он. Интересно, что за последние два часа он оказался первым кровным врагом Вайатта. Когда полицейские чиновники выходили из здания, группа техников уже прокладывала кабели и готовила аппаратуру для телевизионной передачи. Приглашенные для передачи первой пресс-конференции Вайатта радиокомпания Би-Би-Си и Интервидение сочли этот кусочек слишком лакомым, чтобы отказаться.

«Говорят и показывают все радиостанции компании Си-Би-Си. Мы прерываем обычные радио- и телевизионные передачи, чтобы сообщить вам важные последние известия. Примерно час назад в самом сердце Великобритании — Лондоне — произошла молниеносная революция. Английская королева и ее семья находятся под домашним арестом, палата общин занята восставшими частями армии, военные заняли также другие важнейшие объекты Лондона. На улицах воздвигнуты баррикады. Идут уличные бои. Сообщают, что имеется много жертв. Положение продолжает оставаться неясным, но первые сообщения не оставляют никаких сомнений в том, что восставшие контролируют обстановку. Последующая информация будет передаваться по всем радио-и телевизионным станциям по мере поступления. А пока мы переключаемся на Вашингтон. Будут переданы официальные комментарии по этим важным событиям…»

«Говорит Париж. Мы прерываем наши обычные передачи, чтобы познакомить слушателей с последними сообщениями из Англии. Сегодня, приблизительно в шестнадцать часов, власть в столице Англии взяли в свои руки восставшие армейские части. После трехсотлетнего стабильного положения в Соединенном Королевстве снова беспорядок. Согласно имеющейся у нас информации части вооруженных сил держат Ее Величество под строгим арестом…»

Запись телефонного разговора по прямому проводу между президентом США и американским послом в Англии:

— Что же, черт возьми, там происходит?

— Я как раз пытаюсь узнать что-нибудь поточнее, господин президент.

— Отбросьте всякую дипломатию и сообщите мне только факты — мы же американцы!

— Гм… замешаны армейские части, но никто не знает, много их или мало… Может быть, это пустяки, а может быть, большая организация. Они забрали…

— Это мне известно! К чему идет дело?

— По-моему, обычная борьба за власть… — Но кто стоит за восставшими?

— Этого я не знаю и не могу сказать, господин президент.

— В таком случае узнайте. Держите ушки на макушке, собирайте всю информацию.

— Хорошо, господин президент.

«Вот он идет! Человек, совершивший этот фантастический переворот, выходит из здания палаты общин. Рядом с ним — его главные помощники. Насколько я могу разобраться, среди них нет ни одного в звании старше лейтенанта. Воинские подразделения пытаются оттеснить толпу, но репортеры прорываются. Его окружают не менее десяти репортеров… Целая батарея фото- и кинокамер. Этого неожиданно вышедшего на сцену человека теперь знает весь мир… Телезрители могут увидеть Вайатта в верхнем левом углу экрана… Он находится всего в нескольких метрах от статуи другого солдата, о котором газетные заголовки кричали триста лет назад… Я переключаю микрофон. Возможно, Джону Голленту удастся взять интервью на месте…»