Человек, который похитил королеву и распустил парламент - [27]

— Здесь? — заставил он себя спросить доверчивым тоном.

Лейтенант кивнул, а часовые широко раскрыли двери.

Ничто не произвело на сэра Джона и его помощников большего впечатления, чем сам Вайатт. Капитан сидел за секретарским столом в этом огромном зале для прений. То, что зал был пуст, еще больше подчеркивало необычное положение Вайатта. Люди в военной форме и в гражданской одежде топтали священный пол зала без всякого стеснения; они приходили и уходили, некоторые из них очень торопились, но все это делалось спокойно, уверенно; разговоры были краткими, без повышения голоса, возражений и даже без команд и приказного тона. Насколько сэр Джон мог разобраться, это была хорошо функционирующая организация. На всех лицах отражалась молчаливая решимость. Ничто не говорило о том, что его миссия может закончиться успешно.

— Я ждал вас, — с улыбкой проговорил Вайатт, вставая из-за стола. — Очень рад, что вы смогли прибыть. Если хотите сесть, к вашим услугам около трех с половиной сотен мест.

— Мы постоим, — ответил сэр Джон.

— Странно, — продолжал Вайатт, — очень немногие люди представляют себе, что добрая половина членов парламента большую часть времени стоит, а не сидит.

— Извините меня, но я прибыл вовсе не для того, чтобы обсуждать, кто сидит, а кто стоит в парламенте.

— Да? А что же тогда вы намерены обсуждать?

— Ничего. Мой долг — арестовать вас.

Стоявшие рядом люди заулыбались.

— Вы что, намерены прочесть мне мораль, комиссар?

— Полагаю, в этом нет необходимости. Закон об измене распространяется и на данный случай.

— Очень хорошо. Арестуйте меня.

— Простите?.. — Сэр Джон, казалось, не расслышал этих слов.

— Давайте перейдем к делу, комиссар. Если я подлежу аресту, то, несомненно, подлежу и прощению. Считайте, что формальности вы выполнили. Теперь перейдем к главному…

— Я… я полагаю, вы не поняли…

— Комиссар, я не располагаю свободным временем, — сказал Вайатт, поворачиваясь к лейтенанту. — Гейнор, поставьте три стула для этих джентльменов.

Сэр Джон с удивлением посмотрел на Вайатта и приложил все усилия, чтобы не поверить тому, что услышал. «Этот мальчишка позволяет себе так обращаться со мной», — с досадой подумал он, но неожиданно гнев сменился холодной покорностью. «Какого черта, в самом деле, — подумал он про себя, — я сделал все, что мог… В конце концов, бороться с армией не мое дело». Сэр Джон почувствовал слабость в коленях. Получилось совсем не так, как ему представлялось… Принесли три стула, и сэр Джон присел на один из них не без чувства благодарности.

— Я пригласил вас, — начал после паузы Вайатт, — с одной стороны, в порядке учтивости, а с другой — в порядке необходимости. Несмотря на то что мы находимся в полной безопасности, нам хотелось бы получить от вас заверение в полной поддержке.

— Что?! — воскликнул сэр Джон.

— Возможно, я прошу слишком многого. Тогда давайте говорить не о полной поддержке, а просто о сотрудничестве.

— Неужели вы думаете, что я в самом деле буду сотрудничать с преступниками?

— Да.

Комиссар посмотрел на своих подчиненных, которые с нарочитой сосредоточенностью рассматривали потолок зала палаты. Сэр Джон выбирал подходящие слова для единственно возможного ответа, но Вайатт поторопил его:

— Речь идет о поддержании законности и порядка, понимаете? Кому вы служите: королеве, короне или народу? Либо вы останетесь на посту, чтобы служить народу, либо оставите свой пост…

— Как бы я ни поступил, половина полиции уволится!

Вайатт наклонился вперед и прошептал:

— Это довольно забавно, комиссар, но мне кажется, наша страна обойдется, если будет располагать только половиной существующих полицейских сил. Я не вижу никаких препятствий и к тому, чтобы сократить наполовину преступность в нашей стране. Все, начиная от перегруженных судей и кончая не полностью занятыми социологами, не смогли достичь цели в течение многих лет. Преступность повышалась при каждом новом правительстве, потому что именно раздутый полицейский аппарат приводит к реальностям полицейского государства…

— Это нелепость!

— Да? Когда-то говорили, что подслушивание телефонных разговоров в нашей стране невозможно. Так ведь? Что это — нелепость, комиссар, или скромное, но довольно отвратительное и многообещающее начало? А поголовное снятие отпечатков пальцев — это что? Это тоже нелепость? Или это закулисный метод запугивания людей? Я еще раз повторяю, комиссар: никакой мистики относительно сокращения преступности, и вам это хорошо известно…

— Если даже допустить, что все это верно… — начал было сэр Джон.

— По моим канонам это правильно. С одним преступлением мы уже покончили, комиссар. Мы покончили с примирительным отношением государства к преступности. При вашем содействии или без оного мы можем теперь доказать, что преступление действительно невыгодно.

— Я откажусь…

— Я же сказал, что при вашем содействии или без оного. Если вы откажетесь, я назначу на ваше место какого-нибудь честолюбивого сотрудника вашей организации.

— Вы в самом деле рассчитываете?.. — начал комиссар, еще раз оказавшись перед трудным выбором.

— У меня есть три человека в отделе «А», которые активно участвуют в нашем движении, — продолжал Вайатт.