Человек, который похитил королеву и распустил парламент - [30]

Бейнард спокойно принял упрек, сознавая, что заслужил его. Взяв Вайатта под руку, он повел его дальше. Несколько минут они шли молча. Потом Бейнард с улыбкой проговорил:

— Жаль, что не пришлось увидеть выражение лица Ригли.

— Вы немного потеряли. Как они все это воспринимают?

— Как и следовало ожидать. Гордо молчат, будто нас нет.

— И они для нас не существуют. Они не больше, чем битые шашки в игре.

— Пока мы насчитали сто восемьдесят шесть слуг во дворце.

— Прикажите всех их уволить. Всех до единого.

— Я предложил добровольцам из числа слуг остаться при королевской семье.

— Сколько же нашлось охотников?

— Десять — двенадцать.

— Хватит и шести.

— Полагаю, остальным нужно дать сутки на сборы.

— Вполне достаточно. А как с учетом имущества?

— Двое занимаются этим делом. Опись будет представлена, как только мы разделаемся с ними.

Вайатт и Бейнард остановились у дверей в личные апартаменты королевы. Повернувшись к Бейнарду, Вайатт приказал:

— К семи часам их здесь не должно быть.

— Слушаюсь.

Бейнард постучал в дверь, открыл ее и, представив Вайатта, вышел.

Королева с принцессой стояли у окна. Герцог сидел у камина и разговаривал со старшим сыном, который был скрыт от Вайатта огромной ширмой. Остальные дети сидели между этими двумя парами и разглядывали картинки в какой-то книге. Вайатт был встречен молчанием, что свидетельствовало о протесте против грубого вторжения. Но для Вайатта это была встреча обычной семьи по необычному поводу, и он обратился к королеве:

— Очень сожалею о причиненном вам и вашей семье беспокойстве. Мы постараемся сделать все возможное в данных обстоятельствах, чтобы облегчить вам жизнь.

Герцог с любопытством разглядывал Вайатта.

— Вы сознаете, что влекут за собой ваши действия? — спросил Вайатт.

Королева молчала.

— Вам приятно будет узнать, что ваше послание народу дало нужный эффект. Кровопролития удалось избежать. Неконтролируемого восстания не произошло.

Королева повернулась к Вайатту и пристально посмотрела на него.

— Вы намеренно так грубы?

Лицо Вайатта было по-прежнему спокойным.

— Может быть, вы" объясните, что вы имеете в виду.

— Я привыкла, чтобы ко мне обращались официально.

— С этим обычаем уже покончено.

— Мои подданные…

— Подданными называются те, кто находится в услужении. Давайте считать, что они были жертвами исторического излишества.

— Могу я узнать, что вы намерены сделать с нами?

— Мы переведем вас в Тауэр.

Герцог резко встал, бросил взгляд на жену, но сумел сдержаться и спокойно сказал:

— Вы не посмеете.

— Вы не будете испытывать неудобств. Вам дадут прислугу, вы сможете принимать посетителей и гостей…

— Но почему в Тауэр?

— Ничего непонятного в этом нет. Просто Тауэр — естественная крепость, удобная для обороны и обеспечивающая максимальную безопасность. Ведь могут иметь место попытки выкрасть вас…

— Это ужасно! — воскликнул герцог в раздражении. — Такова действительность.

— Вам не удастся доставить нас в Тауэр. Толпа разорвет вас и не позволит так обращаться с Ее Величеством.

Вайатт подошел к окну и посмотрел на покрытое тучами небо.

— Как опытному пилоту, вам должно быть известно о вертолетах. — Вайатт повернулся к королеве. — Лейтенант Бейнард подробно расскажет вам обо всем. Для вас приготовят список необходимых личных вещей. Вы можете дополнить его по своему усмотрению. Вам предоставляется право выбрать из числа личной прислуги шесть человек, которые будут с вами в Тауэре.

Вайатт стремительно вышел из комнаты и уже не слышал возражений герцога. Слова герцога потонули в монотонном гуле винтов вертолета, опустившегося на газон за террасой.

Десять минут спустя, переговорив с Бейнардом, Вайатт покинул дворец, вокруг которого собрались толпы народа, под дождем дожидавшегося дальнейшего развития событий. Но и тем, кто собрался у дворца, и миллионам телезрителей пришлось ждать примерно полчаса после отъезда Вайатта, прежде чем они увидели над дворцом вертолет, который взял курс на восток.

Под тщательным контролем заместителя дворецкого началась погрузка мебели и другого имущества.

У газетных киосков выстраивались очереди в ожидании последних выпусков вечерних газет.

Чуть позже шести вечера джентльмены встретились в «Букерсе», чтобы обсудить события минувшего дня. «Букерс» — политический клуб на улице Сент-Джеймс. Деятельность клуба строилась на принципах, которых придерживался его основатель — человек по фамилии Вольф, потерявший свои идеи, достояние, в общем все, что имел, в политическом водовороте своего времени. Мрачный портрет Вольфа все еще висит в Малом зале клуба. Этот рисованный символ служит вечным примером сменяющим друг друга поколениям членов клуба, которые называли и по-прежнему нежно называют портрет «грязной картинкой». Члены клуба единодушны в своем отрицании настоящего и восхвалении прошлого. Они терпеть не могут каких-либо отклонений от правоцентристских взглядов и всю свою энергию, физическую и умственную, направляют на то, чтобы сдержать бурный натиск двадцатого века.

Среди членов клуба только избранные генералы, промышленные магнаты, высшее духовенство, сквайры и судьи, распутники и гомосексуалисты голубой крови, то есть те, кто всей душой стремится к сохранению статус-кво в обществе. Известны случаи, когда видные социалисты обливались слезами, получив отказ стать членами клуба. Одним словом, при поверхностной оценке исход этого чудовищного сборища в затемненном Малом зале клуба, где когда-то сам Вольф облевал дубовый ящик для голосования, находился, как казалось, в полном противоречии с глубокоуважаемыми идеалами членов клуба. Однако такое представление в любом случае вряд ли говорит о проницательности людей, которые пытаются обеспечивать мощь государства, руководствуясь взглядами, родившимися еще в восемнадцатом веке.