Человек книги. Записки главного редактора - [17]

Чтение в детстве

Читать я научился до школы, с очень небольшой помощью взрослых. Книги привлекали меня с самого раннего детства. Но таких детских книг, какие издавались позднее, я не видел.

В доме книг у нас было немного. В основном это были фундаментальные труды по специальностям мамы и папы, т. е. по акушерству и стоматологии. Ни папа, ни мама книгочеями не были.

Откуда появлялись художественные книги, не помню. Однако одна из первых прочитанных книг запомнилась очень хорошо, не столько по содержанию, сколько по влиянию на мои вкусы. Это была книга из «Золотой библиотеки приключений» – одна из многочисленных робинзонад. Почему-то на меня очень сильное впечатление произвели описанные в ней страдания «робинзонов» от того, что им приходилось есть мясо без соли. Без нее мясо казалось таким пресным, таким невкусным, что еда не доставляла им никакого удовольствия, поглощение пищи превращалось в постылую обязанность. С тех пор я всегда старался хоть щепоткой соли, но посыпать мясо, которое ел за обедом, будь то кусочек вареной курицы или котлета.

Чтение мое было беспорядочным. Никто им не руководил. Читал то, что попадало под руку. Папа записал меня в библиотеку Медсантруда – профсоюза медицинских работников. В ней были и детские книги. Но пользовался я ею сравнительно недолго. Отвадила меня от этой библиотеки библиотекарша, которая, принимая сдаваемые мной книги, непременно просила меня пересказать содержание прочитанного. Мне это было не по душе. Отказаться я не мог, а говорить складно не умел, а потому и не любил. Я сам себе казался страшно косноязычным. Вот и перестал ходить за книгами в эту библиотеку. Теперь я думаю, перетерпи я воспитательную работу этой женщины, может быть, быстрее и лучше научился бы излагать свои мысли. Так или иначе, но я предпочел уйти из библиотеки Медсантруда. Дальше круг моего чтения определялся обменом книгами с одноклассниками.

Любовь к чтению привела к тому, что я просил родителей вместо обычных подарков ко дню рождения и к другим праздникам выписывать мне газеты и журналы. Как я уже упоминал выше, мы в разные годы получали «Пионерскую правду», «Комсомольскую правду», «Литературную газету», «Пионер», «Костер», «Еж», «Чиж», «Красную новь», «Новый мир», «Знамя», «Литературный современник», «Технику – молодежи», «Литературный критик». Перечень, скорее всего, не исчерпывающий, но достаточно показательный. Все это я читал.

Из журнальных и газетных публикаций запомнились «Тайна двух океанов» Адамова (его печатала «Пионерская правда»), научно-фантастический роман Ю. Долгушина в «Технике – молодежи» (название не могу сейчас вспомнить), рассказы Кассиля в «Пионере» (особенно о мальчике, который на все реплики отвечал: «Мало ли что» – а возмущение собеседника парировал холодным: «Тем более»), «Старые знакомые» Ю. Германа, «Люди из захолустья» А. Малышкина (этот писатель мне очень нравился).

Любил я журнал «Техника – молодежи». Может быть потому, что технику и технические проблемы понимал не очень хорошо, а понять хотелось.

Было у нас дома собрание сочинений Максима Горького, которое мы получали по подписке (не то в 20, не то в 25 томах). И, как ни странно, я, кажется, прочитал почти все его тома подряд. Было выписано также собрание сочинений А. Малышкина. Подписался папа и на «Историю гражданской войны». Полученным перед войной первым томом я очень гордился и даже пытался его читать, но, честно говоря, одолел лишь небольшую часть.

Одной из любимейших книг детства были «Три мушкетера» Дюма. Перед самой войной мне необыкновенно повезло: я купил в книжном магазине, который регулярно посещал, «Трех мушкетеров» в детгизовской серии «Библиотека приключений и фантастики». Я и мечтать не смел о такой удаче.

Насколько ценил я это приобретение, можно судить по такому факту. Когда стало ясно, что мы в ночь с 18 на 19 августа 1941 года покинем Запорожье и надо припрятать от возможного грабежа все самое ценное, то я спустился в погреб, вырыл там ямку, спрятал в ней, обернув в кусок клеенки, «Трех мушкетеров» и засыпал их землей. Это был мой клад. Увы, когда после войны мои родители вернулись в Запорожье и отсудили нашу квартиру, моего клада в погребе уже не было. Видимо, воры искали, не зарыты ли в погребе драгоценности, и набрели на книгу. За неимением другого захватили ее.

Из книжных событий детства одно связано с романом Николая Островского «Как закалялась сталь». Как-то я, придя домой, увидел на диванной полочке завернутую в газету книгу. На мой вопрос, что это за книга, Лёсик ответил:

– Это мамина книга по акушерству. Не трогай ее.

Вскоре он ушел. А нужно сказать, что я уже рассматривал мамино руководство по акушерству, хранившееся у нас дома, рассматривал потому, что оно обещало раскрыть женскую тайну, уже привлекавшую меня. Так что я легко нарушил запрет – раскрыл таинственную книгу, чтобы рассмотреть, что там внутри. К моему удивлению, я увидел, что Лёсик меня обманул. Это была «Как закалялась сталь» Николая Островского. Я начал ее читать, и судьба Павла Корчагина меня очень увлекла, так что я не мог от нее оторваться. Павка Корчагин стал моим любимым героем.