Человек из Скибберина - [4]

Уж не этот ли человек — пропавший смотритель станции? И для чего здесь вообще станция? Впрочем, поблизости протекает ручей, а у самого дома — колодец; может быть, здесь собираются построить водокачку.

Крис решил обыскать дом; до сих пор он как-то не удосужился это сделать. И тут же наткнулся на видавший виды револьвер в потертой кобуре и пояс для патронов. Хозяин явно содержал оружие в образцовом порядке: ни пятнышка ржавчины. Ирландец на мгновение призадумался, затем пожал плечами и пристегнул револьвер к поясу. Подобного оружия он сроду в руках не держал, но уж выпалить в кого-нибудь — на это у него соображения достанет.

Раненый невнятно забормотал что-то в бреду, затем затих. Спустя мгновение он резко сел.

— Помогите! — воскликнул он. — Помогите! — Несчастный глядел прямо на Мэйо, но видел его или нет — утверждать сложно.

— У меня тут чай, браток. Попей-ка; думаю, поможет.

Раненый с трудом сделал несколько глотков, снова рухнул на одеяла, что-то пробормотал и заснул.

Крис убедился, что подопечный его надежно укрыт, затем задул свет, положил рядом винтовку и револьвер, уселся на стул напротив стены у окна спальни и попытался расслабиться. Грохотал гром, вспыхивала молния, дождь стучал по крыше, дребезжали окна, сотрясались стены, но Крису шум не мешал. Ирландец прикрыл глаза и задремал.

Из дождевой завесы вынырнул всадник, молния вспыхивала на мокром плаще огненными росчерками, завернутые вниз поля шляпы затеняли лицо.

Всадник натянул поводья и некоторое время напряженно вглядывался во тьму, не сводя глаз со станции, затем резко развернул норовистого скакуна и умчался прочь. Криспин Мэйо не поглядел в окно. Он не увидел, как чужак растворился во мраке.

Криспин Мэйо спал.

Глава 2

Крис Мэйо открыл глаза: занимался рассвет. Поблескивали серебристые рельсы, мокрая от дождя трава расстилалась до самого горизонта. Юноша немного посидел неподвижно, глядя в окно, пытаясь сообразить, где находится, и прислушиваясь к дыханию лежащего на кровати раненого.

Насколько Крис себя помнил, он всегда вставал до первого света. Дело находилось всегда: если не землю пахать, так рыбу ловить, если не стога складывать, так торф резать. Больше всего он любил резать торф, хотя работа была не из легких. Бедные верхние слои следовало откладывать в сторону, чтобы добраться до черного, легко крошащегося разлома: хорошее топливо залегало, как правило, глубоко.

Ирландец поднялся на ноги, разминая затекшие мускулы и почесывая голову. Он поглядел на раненого. Лицо бедняги осунулось, дыхание вырывалось с трудом… собственно, эти хрипы и дыханием-то не назовешь.

Крис подошел к плите, отыскал в груде серого пепла несколько тлеющих угольев и подкормил их растертой промеж ладоней корой, а затем сосновыми щепками. Пламя разгоралось. Он подбросил дров, закрыл заслонку и подошел к бочке с водой. Краник выцедил несколько жалких капель.

Подхватив деревянное ведро, Крис отправился к колодцу и зачерпнул воды. Рядом лежал оловянный ковшик. Ирландец осторожно отпил глоток: хорошая вода, вкусная, солоноватая малость, но вкусная. Чтобы наполнить бочку, пришлось десять раз прогуляться туда и обратно. Покончив с бочкой, юноша наполнил и ведро, ведь никогда не знаешь, когда вода понадобится, а остаться без воды Крису не улыбалось. В конце концов, этому немудреному правилу ирландец следовал всю жизнь. Если ведро опустело — наполни. Если опустел ящик для дров — наполни и его тоже.

На небе вспыхнули розовые разводы. Крис окинул равнину придирчивым взглядом. Давеча, отдыхая под тополями, он слышал журчание воды; теперь, оглядевшись по сторонам, юноша решительно направился к деревьям. Под сенью листвы царила тишина, на земле валялось немало сухих веток, поломанных бурями. Выходит, о дровах и растопке можно не беспокоиться.

Мэйо отыскал крохотный ручеек и прошел по нему с четверть мили до распадка в холмах, где источник брал свое начало: из трещины под камнем бил прозрачный родник.

Юноша снова огляделся, но ровным счетом ничего не увидел и не услышал. Даже птицы молчали.

Когда Крис возвратился в хибару, раненый все еще спал. Ирландец поджарил грудинки, сварил кофе и позавтракал. Покончив с мясом, он обмакнул заплесневелые галеты в жир и сжевал и их. Кофе был превосходен.

Крис Мэйо отличался крепким телосложением и недюжинной мощью. При росте в пять футов и десять дюймов он весил около ста девяноста фунтов. Всю свою жизнь ирландец вкалывал как вол; руки его, привыкшие к лопате и к тяжестям, огрубели и налились силой. Допивая кофе, юноша размышлял о том, что следует делать.

Из обрывков разговоров ирландец понял, что рельсы заканчиваются где-то далеко на западе, а ближайшее придорожное поселение находится милях в ста отсюда. Форт Сандерс, вот как оно называется! В сорока милях к западу лежит болото, из которого проходящие поезда качают воду, но там ничего нет, ровным счетом ничего, только трясина да прибрежные камыши.

Что в такой ситуации следует делать, юноша совершенно не представлял. Он понятия не имел, когда подадут следующий поезд, ибо поезда, подвозящие к концу линии стройматериалы и продовольствие, можно было пересчитать по пальцам. Следующий поезд мог прийти сегодня или завтра, а мог и через неделю. А оказался-то Крис в чужом краю, в краю, подобного которому он отроду не видел. Ничего общего с покойными зелеными холмами Ирландии; только шелестящие под ветром травы да сам ветер… Ох уж этот ветер! Дует не переставая: ласковый такой, легкий ветерок, однако не стихает ни на минуту — виданое ли дело! Крис вышел во двор и поглядел в сторону горизонта сквозь дрожащее знойное марево. Вдали сходятся рельсы; на небе ни облачка. Буря как налетела внезапно, так и прошла. Ну что ж, хоть какое-то сходство с Ирландией: обитателям зеленого острова к резким сменам погоды не привыкать.