Человек из племени Порро - [3]

Поллок завязал тесную дружбу с Перерой, единственным белым торговцем, живущим в Сулиме. Они так подружились, что всюду бывали вместе.

Перера был португальский еврей, жил когда-то в Англии, и ему очень льстила дружба англичанина.

В первые два дня не случилось ничего особенного. Поллок и Перера проводили большую часть времени за игрой в «Наполеона» — единственной, знакомой им обоим, и Поллок влез в долг. Затем к вечеру второго дня Поллок получил неприятное известие о прибытии колдуна в Сулиму. Известие пришло в виде куска обточенного железа, ранившего его в плечо. По-видимому, стреляли издалека, и метательный снаряд потерял почти всю свою силу, когда попал в него. Но он все-таки достаточно определенно передал свою весть. Поллок всю ночь просидел на своем гамаке с револьвером в руке, а на другой день рассказал обо всем Перере.

Перера посмотрел на дело серьезно. Он прекрасно знал местные обычаи.

— Это, знаете, личные счеты. Это — месть. И, конечно, ему приходится спешить, раз вы уезжаете. Никто из негров или мулатов не вмешается в это дело, разве что вы сумеете подкупить их. Если вы наткнетесь на него, постарайтесь его пристрелить. Но и он может убить вас.

— И затем эта чертовская магия, — добавил Перера. — Конечно, я враг суеверий, но все же не совсем приятно думать, что — где бы вы ни были — есть какой-то негр, который то и дело пляшет в лунную ночь вокруг костра, чтобы наслать на вас дурные сны. Кстати, у вас бывают иногда дурные сны?

— Бывают, — сказал Поллок. — Я постоянно вижу перевернутую голову этого негодяя; она ухмыляется и скалит зубы, — как тогда в хижине, — затем приближается ко мне, снова отходит далеко и опять возвращается ко мне. Здесь нет ничего страшного, но почему-то я во сне цепенею от ужаса. Странная вещь эти сны! Я все время знаю, что это только сон, но проснуться не могу.

— Это все воображение, — сказал Перера. — Мои негры уверяют, что люди Порро насылают змей. Вы не видели змей в последнее время?

— Только одну. Я убил ее сегодня утром на полу около моего гамака. Чуть не наступил на нее, вставая.

— А! — сказал Перера, но тотчас же прибавил успокоительным тоном: — Конечно, это только совпадение. Но все же лучше быть настороже. Есть у вас боль в костях?

— Я думал, что это из-за миазмов, — сказал Поллок.

— Вероятно, так. Когда начались у вас эти боли?

Тут Поллок вспомнил, что он впервые заметил их в ночь после столкновения в хижине.

— Мне кажется, что он не хочет вас убить, — сказал Перера, — во всяком случае, не сейчас. Я слышал, что они норовят сперва запугать и замучить человека своими заклятьями, покушениями, ревматическими болями, дурными снами и тому подобным, пока ему самому не наскучит жизнь. Конечно, все это одни разговоры. Вам беспокоиться нечего. Но все же интересно, что он выдумает теперь?

— Я сам должен что-нибудь придумать, — сказал Поллок, мрачно разглядывая грязные карты, которые Перера раскладывал в сторонке. — Я нахожу унизительным терпеть эти преследования, выстрелы, издевательства. По-видимому, колдовство братства Порро приносит даже несчастье в картах.

Он подозрительно посмотрел на Переру.

— Очень может быть! — с жаром подхватил Перера, тасуя карты. — Это удивительный народ.

В тот же день Поллок убил двух змей в своем гамаке, и, кроме того, в его комнате откуда-то появились в необыкновенном изобилии красные муравьи; они кишели повсюду. Все эти неприятности заставили его ускорить переговоры с одним мендийцем, с которым он беседовал уже раньше.

Мендиец показал Поллоку маленький железный кинжал и наглядно продемонстрировал, как его вонзают в шею такими приемами, от которых Поллока бросило в дрожь. Мендиец принял на себя кое-какие обязательства, и Поллок обещал ему двуствольное ружье с чеканным замком.

Вечером, когда Поллок и Перера сражались в карты, мендиец показался в дверях, держа в руках что-то, завернутое в окровавленный кусок местной ткани.

— Не сюда, — поспешно сказал Поллок, — не сюда!

Но он не успел предупредить негра, который думал только о том, как бы поскорее завершить сделку. Он развернул ткань и бросил на стол голову человека из племени Порро. Голова соскочила со стола на пол, оставляя красный след на картах, и покатилась в угол, где остановилась в перевернутом положении, упорно уставившись на Поллока.

Перера вскочил с места, когда голова упала среди карт, и начал от волнения лопотать по-португальски. Мендиец кланялся с красной тряпкой в руках.

— Ружье! — сказал он.

Поллок смотрел пристально на голову в углу. У нее было как раз то выражение, которое преследовало его во сне.

Ему показалось, будто бы что-то оборвалось у него в мозгу, когда он смотрел на нее.

Перера снова заговорил по-английски.

— Вы приказали его убить? — сказал он. — Лучше бы вы его убили сами.

— Почему сам? — спросил Поллок.

— Теперь он уже не снимет с вас этого.

— Чего не снимет? — спросил Поллок.

— И все карты испорчены.

— Чего не снимет? — повторил Поллок.

— Вам придется прислать мне новую колоду из Фритауна. Там их можно купить.

— Чего не снимет?

— Это все суеверие. Я забыл. Негры говорят, что колдуны, а он был колдуном… но это вздор. Надо было заставить чародея снять с вас заклятье или же собственноручно убить его. Все это очень глупо.