Человек из Назарета - [98]
И он встал и пошел навстречу детям. Варфоломей сказал Иуде:
— Снова учиться чистоте души. Ты способен на такое?
— Я должен стараться. Это трудно, но я должен стараться.
В городе истинно чистые душой — те, кто верил, что мир можно изменить в лучшую сторону, сменив правителей, — бурно выражали свой протест, столпившись у стен тюрьмы, в которой на грязной соломе лежали Арам, Иовав и Варавва. Зелоты выкрикивали: «Варавва! Иисус, сын Аввы! Выпустите его! Свободу Израилю! Долой тиранию и оккупантов!» Кричали они громко, но никакой опасности не представляли. Оружия у них не было. Несколько стражников, охранявших тюрьму, оттеснили их без особого труда. Поскольку большинству из зелотов было нечем больше заняться, они возвращались снова и снова, чтобы выкрикнуть в очередной раз: «Свободу Варавве! Свободу Израилю!»
Тюремный надзиратель Квинт принес для Вараввы и его друзей черствого хлеба и воды.
— Настоящий герой, да? Они хотят, чтобы тебя освободили. Чтобы ты снова мог убивать.
— Мы никого не убиваем.
— Ну-ну, только не потому, что мало стараетесь. Патриотический зуд, да? Что же, для вас все это быстро закончится.
— Справедливого суда не будет, — проворчал Иовав (или Арам). — Его никогда не бывает. Да вы и без него можете обойтись.
— Суд? А я про суд ничего не говорил. Вина, не требующая доказательств, — так мне объяснили. Казнь я имел в виду.
— Когда? — спросил Варавва.
— Как только из Кесарии приедет господин прокуратор. К вашей Писхе, или Пасхе, или как вы там ее называете, приятели. Потом вас подвесят — ноги вместе, руки врозь, и — бах-бах! — прибьют ржавыми гвоздями. Хороший же тогда перед вами сверху откроется вид! Но он вам быстро наскучит.
Снаружи послышались громкие шикания, свист и крики: «Убейте его!»
— Ох и переменчивый же вы народ, евреи! — произнес Квинт, подойдя к оконной решетке. — Теперь вот свистите и шикаете. Но нет, погодите, они все в другую сторону повернулись. Там еще кто-то есть.
Там был Иисус, которого осыпали бранью самые оборванные из зелотов. Римская стража, однако, легко отгоняла их дубинками.
— Предатель! Ты бросил нас! Перекинулся к римлянам!
— Люби врагов своих! Давай, ублюдок, меня люби!
В сторону Иисуса полетел камень.
— Добрые римляне и добрые самаряне! Беги, целуй им зады!
Иисус и ученики спокойно, не спеша шли по направлению к Храму. Фома, так, чтобы не слышали другие, сказал Матфею:
— Ему ни в коем случае не следовало этого делать. Лечить этого римлянина.
— Это был слуга центуриона.
— Да кто бы он ни был. Теперь эта история уже всем известна. Все только и повторяют: «Дружок римлян». Господи, как много еще нужно проповедовать!
В тот день, когда благовествовал Иисус, состоялось собрание группы избранных — людей, которые входили в Религиозный Совет. Они расположились в простой, но отделанной дорогим мрамором палате, находившейся в задней части Храма. Стол, за которым они сидели, был сделан из превосходно отполированного ливанского кедра и имел форму подковы. Стулья напоминали небольшие троны, не совсем, впрочем, удобные. Здесь были и миряне (Елифаз в их числе), и священники. На десять минут позднее назначенного времени вошел привратник и громко объявил: «Господин Каиафа, Первосвященник Храма!»
Все встали. Каиафа имел внушительную внешность. Он был облачен в белоснежное одеяние. Его отличали длинный, выдающийся вперед нос и проницательные глаза. Было известно, что он прочел множество книг на трех языках. Говорил Каиафа тихо и вежливо. Войдя в палату, он произнес с улыбкой:
— Садитесь. Пожалуйста, садитесь. Извиняюсь за опоздание. Много дел в это время года, как вы знаете. Вот-вот наступит Пасха. Это, как я понимаю, собрание, вызванное чрезвычайными обстоятельствами, — сказал он, усаживаясь во главе стола. — Сожалею, но я не смогу присутствовать на нем долго — опять же по причине наступающей Пасхи. Много дел, почтенные, чрезвычайно много. Мы, насколько мне известно, собрались здесь, чтобы рассмотреть так называемое пастырство этого так называемого… Кто он, этот так называемый? Пророк? Учитель?
— Его называют по-разному, преподобный, — отвечал Аггей. — Нас меньше всего заботит то, как его называют. Гораздо важнее — что он делает.
— Оказывается — по крайней мере, судя по тому, что о нем говорят, — он делает много полезного. Он очистил двор Храма от этих крикливых торговцев голубями и скотом. Было сделано доброе дело. Мы сами всегда намеревались сделать нечто подобное, но всякий раз что-то мешало — то ли апатия, то ли еще что-то. — Каиафа пристально посмотрел на священника, который, как предполагали, извлекал немалую выгоду, предоставляя желающим право на торговлю у Храма. — Он проповедует доброту, я слышал, и говорит о добродетели нищеты…
Священник, к которому это относилось, не покраснел.
— А еще, — смело вмешался Ездра, — о пороках богатых. И о лицемерии уважаемых людей. Он находит больше добродетели в блудницах и головорезах, чем в служителях Храма.
— Понимаю, — сказал Каиафа. — То, что называют радикальными речами.
— Именно радикальными, — подтвердил Никодим, мирянин очень преклонного возраста, всеми уважаемый. — Он проникает в сущность вещей. Лично я не против его радикальных
«— Ну, что же теперь, а?»Аннотировать «Заводной апельсин» — занятие безнадежное. Произведение, изданное первый раз в 1962 году (на английском языке, разумеется), подтверждает старую истину — «ничто не ново под луной». Посмотрите вокруг — книжке 42 года, а «воз и ныне там». В общем, кто знает — тот знает, и нечего тут рассказывать:)Для людей, читающих «Апельсин» в первый раз (завидую) поясню — странный язык:), используемый героями романа для общения — результат попытки Берждеса смоделировать молодежный сленг абстрактного будущего.
«1984» Джорджа Оруэлла — одна из величайших антиутопий в истории мировой литературы. Именно она вдохновила Энтони Бёрджесса на создание яркой, полемичной и смелой книги «1985». В ее первой — публицистической — части Бёрджесс анализирует роман Оруэлла, прибегая, для большей полноты и многогранности анализа, к самым разным литературным приемам — от «воображаемого интервью» до язвительной пародии. Во второй части, написанной в 1978 году, писатель предлагает собственное видение недалекого будущего. Он описывает государство, где пожарные ведут забастовки, пока город охвачен огнем, где уличные банды в совершенстве знают латынь, но грабят и убивают невинных, где люди становятся заложниками технологий, превращая свою жизнь в пытку…
«Заводной апельсин» — литературный парадокс XX столетия. Продолжая футуристические традиции в литературе, экспериментируя с языком, на котором говорит рубежное поколение малтшиков и дьевотшек «надсатых», Энтони Берджесс создает роман, признанный классикой современной литературы. Умный, жестокий, харизматичный антигерой Алекс, лидер уличной банды, проповедуя насилие как высокое искусство жизни, как род наслаждения, попадает в железные тиски новейшей государственной программы по перевоспитанию преступников и сам становится жертвой насилия.
Энтони Берджесс — известный английский писатель, автор бестселлера «Заводной апельсин». В романе-фантасмагории «Сумасшедшее семя» он ставит интеллектуальный эксперимент, исследует человеческую природу и возможности развития цивилизации в эпоху чудовищной перенаселенности мира, отказавшегося от войн и от Божественного завета плодиться и размножаться.
«Семя желания» (1962) – антиутопия, в которой Энтони Бёрджесс описывает недалекое будущее, где мир страдает от глобального перенаселения. Здесь поощряется одиночество и отказ от детей. Здесь каннибализм и войны без цели считаются нормой. Автор слишком реалистично описывает хаос, в основе которого – человеческие пороки. И это заставляет читателя задуматься: «Возможно ли сделать идеальным мир, где живут неидеальные люди?..».
Шерлок Холмс, первый в истории — и самый знаменитый — частный детектив, предстал перед читателями более ста двадцати лет назад. Но далеко не все приключения великого сыщика успел описать его гениальный «отец» сэр Артур Конан Дойл.В этой антологии собраны лучшие произведения холмсианы, созданные за последние тридцать лет. И каждое из них — это встреча с невероятным, то есть с тем, во что Холмс всегда категорически отказывался верить. Призраки, проклятия, динозавры, пришельцы и даже злые боги — что ни расследование, то дерзкий вызов его знаменитому профессиональному рационализму.
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
Марсель Эме (1902–1967) — один из самых замечательных французских писателей. Его произведения заставляют грустить, смеяться, восхищаться и сострадать. Разве не жаль героя его рассказа, который умел проходить сквозь любые препятствия и однажды, выбираясь из квартиры своей возлюбленной, неожиданно лишился своего дара и навсегда остался замурованным в стене? А умершего судебного пристава, пожелавшего попасть в рай, Господь отправил на землю, чтобы он постарался совершить как можно больше добрых дел и заслужить безмятежную жизнь на небесах.
В книгу вошли романы «Любовь Жанны Ней» и «Жизнь и гибель Николая Курбова», принадлежащие к ранней прозе Ильи Эренбурга (1891–1967). Написанные в Берлине в начале 20-х годов, оба романа повествуют о любви и о революции, и трудно сказать, какой именно из этих мотивов приводит к гибели героев. Роман «Любовь Жанны Ней» не переиздавался с 1928 года.
Знаменитый автобиографический роман известнейшего французского писателя XX века рассказывает, по его собственным словам, о «предательстве, воровстве и гомосексуализме».Автор посвятил роман Ж.П.Сартру и С. Де Бовуар (использовав ее дружеское прозвище — Кастор).«Жене говорит здесь о Жене без посредников; он рассказывает о своей жизни, ничтожестве и величии, о своих страстях; он создает историю собственных мыслей… Вы узнаете истину, а она ужасна.» — Жан Поль Сартр.
«Ночь и день» (1919) — второй по времени создания роман знаменитой английской писательницы Вирджинии Вулф (1882–1941), одной из основоположниц литературы модернизма. Этот роман во многом автобиографичен, хотя автор уверяла, что прообразом главной героини Кэтрин стала ее сестра Ванесса, имя которой значится в посвящении. «Ночь и день» похож на классический английский роман: здесь есть любовный треугольник, окрашенные юмором лирические зарисовки, пространные диалоги, подробные описания природы и быта. Однако традиционную форму автор наполняет новым содержанием: это отношение главных героев к любви и браку.