Человек из грязи, нежности и света - [23]

– Конечно, – согласился с ней Эскин, чувствуя, как тяжелеет у него голова.

Глава 11. Полиандрия в интересах лживого эгоизма

Последнее время Соня очень нервничала. Она боялась, что Эскин узнает, что ждет она ребенка не от него, а от Глеба, и бросит ее. Она ощутила, как Эскин беспокойно и ревностно отнесся к ее сообщению о своей беременности.

Также она тревожилась и от отношения к своему положению Глеба. Соня чувствовала, что Глеб все еще продолжает ее любить и даже какая-то незнакомая медсестра из больницы, которая хочет забрать Глеба к себе, казалась ей очередной мистификацией.

Еще когда они жили вдвоем, Глеб любил ее часто разыгрывать, придумывая невероятные истории о своем знакомстве с несуществующими женщинами, или существующими, но отдельно от него. Как ему казалось, чем больше Соня узнает о его любовных победах, тем больше будет ревновать и любить.

Так оно и было, пока Соня не встретила Эскина, и пока не возникла эта безумная полиандрия!

Внезапно Соня почувствовала необходимость сохранить свое многомужество.

Уж больно странно, если не сказать паршиво вел себя Эскин, хотя она не знала или боялась, как сказать Эскину о том, что она желает сохранить свое многомужество, пусть даже до рождения своего ребенка.

Она долго ломала голову над этим, пока случай сам нее представился. По утрам Эскин уходил теперь на учебу.

После беседы с Иваном Ивановичем Секиным он резко изменился и готовился к семинарам и сдаче экзаменов даже по вечерам. А Соня, когда Эскин убегал на учебу, ходила в больницу проведать Глеба.

Глебу стало уже немного лучше, и он мог теперь спокойно прогуливаться по больничному корпусу.

Обычно они вдвоем спускались вниз, на первый этаж, в темный коридор со стороны черного входа, и там Глеб за пыльным шкафом, прячась под лестницей вместе с Соней, неожиданно овладевал ей стоя.

Соня чтобы не закричать, кусала до крови его руки.

Почти ни о чем они не говорили и также молча поднимались наверх, на третий этаж, где лежал Глеб.

Тогда он целовал ее на прощание и ни слова не говорил о своей медсестре, из чего Соня сделала окончательный вывод о том, что никакой медсестры у него нет, а просто это была красивая выдумка, которая, главным образом, предназначалась Эскину.

– Ты знаешь, мне очень тяжело лгать Эскину, – призналась как-то Соня под лестницей Глебу.

– А ты не лги! – улыбнулся Глеб.

– Нам тогда придется искать квартиру, – жалко улыбнулась Соня.

Вообще-то, она так запуталась в собственной лжи, что уже забывала, когда лжет, а когда говорит правду, а уж тем более, кого любит.

– Наверное, ты права, – лукаво поглядел на нее Глеб.

Ее воспоминание об Эскине вызвало в нем взрыв ревности и он, снова стоя и сзади, овладел ею. Почему-то Соня не почувствовала никакого удовольствия и расплакалась.

– Выходит, ты его любишь, – огорченно вздохнул Глеб.

– Я вас обоих люблю, – прошептала Соня, – просто мне было больно, может из-за беременности!

– Так ты беременна! – удивился Глеб. – И от кого?!

– Не скажу, – Соня все еще плакала, обиженная на Глеба.

– Ну, что ж, родишь, увидим! – самодовольно усмехнулся Глеб и прижался к ней своей небритой щекой.

От него необычно пахло лекарствами и больницей. Соне даже стало жалко его, и она поцеловала Глеба в губы.

Поцелуй был какой-то жалкий и неестественный. По-видимому, новость о ее беременности тоже явилась для Глеба непредвиденным испытанием.

– Как же у нас все запутано-то! – простонал Глеб. – А я еще как дурак, здесь в больнице лежу!

– Ну, а если бы ты вышел, то, что тогда?! – Соня с пронзительным любопытством глядела ему в глаза, будто ища в них собственного наказания.

– Тогда бы я послал всех вас к черту, а сам укатил на юг к морю!

– Так я тебе и поверила, – засмеялась Соня, и быстро чмокнув его в щеку и натянув юбку с плащом, побежала по лестнице, а затем по коридору из больницы.

Глеб хотел ее догнать, но почувствовал слабость в ногах и махнул ей рукой. Соня оглянулась и тоже помахала ему ручкой.

– Вот так и проходит вся жизнь, – вздохнула сзади Глеба медсестра Вера, вылезшая из шкафа, как только Соня убежала.

– Только давай обойдемся без комментариев! – поморщился Глеб.

– Так с кем ты теперь останешься, с ней или со мной?! – спросила его Вера.

– Не знаю, – вздохнул Глеб, – теперь я точно ничего не знаю!

– И охота тебе быть седьмым подползающим?! – усмехнулась Вера.

– Замолчи! – Глеб сдавил ей на мгновенье горло, а затем отпустил.

– Дурак! – обиделась Вера и попыталась уже уйти, но Глеб обхватил ее сзади, за живот, и быстро приподняв халат, вошел в нее.

Вскоре они ласково улыбались, как два помирившихся зверька.

Соня, окрыленная разговором с Глебом, решила сообщить Эскину о своей связи с Глебом, а также и о своем желании снова жить втроем, хотя бы до рождения ребенка или до того момента, когда можно будет узнать, от кого он рожден. Однако, по большому счету это была всего только уловка, прикрывающая истинное ее желание сохранить свое многомужество.

Эскин вечером как обычно сидел за письменным столом и писал на компьютере реферат о проблемах развитии гостиничного и туристического бизнеса в России. Соня обняла его сзади.

– Соня, сейчас не до секса, – вздохнул Эскин.