Человек и океан - [32]

Было уже довольно поздно, когда путешественники, наконец, улеглись спать. Правда, сон превратился в мучение, потому что в течение дня солнце так нагрело железную крышу, что дом Греле превратился в печку. Ворочаясь в поту, Тур думал, зачем нужна эта железная крыша? В его размышлениях между кровельным железом и цивилизацией стоял очевидный знак равенства^{73}. Они с Лив построят хижину без досок и кровельного железа, стены и крыша их дома будут дышать.

Зятя Вилли Греле звали Иоане Нахеекуа. С восходом солнца он пришел, чтобы показать чужеземцам путь в верхнюю часть долины. Лив и Туру не хотелось оставаться в деревне — их план предусматривал жить по возможности уединенно. Они прошли по деревне и направились в джунгли. Вскоре на пути попалась маленькая речка, они пошли вдоль нее, поднимаясь все выше и выше, и через некоторое время речка превратилась в ручеек.

Везде сквозь заросли Тур замечал остатки старых жилищ. Когда-то долина была густо населена. Но европейцы принесли с собой болезни, с которыми туземцы не смогли справиться, — например, слоновую болезнь. В деревне было множество людей с ногами, похожими на бревна. Когда Тур и Лив прибыли на Фату-Хиву, здесь оставалось лишь несколько сотен жителей.

Наконец, они добрались до родника, который давал начало ручью.

— Здесь, — сказал Иоане и ткнул пальцем в листву. Тур и Лив разглядели что-то, похожее на террасу. — Здесь вы будете жить. Здесь жил последний король Фату-Хивы.

Последний король? Но какое дело Туру до времени? Их путешествие пришло к той точке, где кончалось будущее и начиналось прошлое.

Иоане происходил из королевского рода. Бабушка его дедушки была королевой при последнем короле, которого низложили французские колонизаторы. Но хотя иностранцы и отняли у них остров, они не конфисковали королевскую собственность. С тех пор она передавалась по наследству и теперь принадлежала Иоане. Тур подумал, что если уж местные короли считали эту террасу пригодной для жизни, то она сгодится и для них с Лив. В этот торжественный момент он не мог не вспомнить библейский миф о сотворении мира; разница была лишь в том, что Адаму и Еве пришлось покинуть райский сад, а он и Лив вошли в него^{74}.

За аренду террасы, однако, следовало назначить плату. И хотя Тур не мог примириться с мыслью, что деньги играют определенную роль и здесь, за тридевять земель от цивилизации, он подумал, что 50 крон в год — сумма незначительная. За эти деньги им разрешили брать материалы для хозяйства, и, кроме того, они могли есть сколько угодно любые фрукты, какие только найдут в округе. А природа здесь была чрезвычайна щедра к человеку. Везде висели кокосы, бананы, апельсины, лимоны, манго, папайя и вдобавок ко всему этому — загадочные плоды хлебного дерева. Здесь были даже заросли кустов кофе. И ванили.

День клонился к вечеру. Иоане попрощался. Тур и Лив разбили маленькую палатку, в которой собирались спать, пока не построят дом. Они разожгли костер и в знак своего превращения в людей каменного века сломали последнюю спичку. Теперь они должны были поддерживать тлеющие угли, а если угли все же погаснут — разжигать новый огонь с помощью двух палочек из гибискуса. Лив испекла на огне плод хлебного дерева. Он оказался на удивление вкусным.

Хлеб насущный. Они жили тем, что могли собрать с деревьев и кустарников. Бананы, плоды хлебного дерева и кокосовые орехи составляли основную часть рациона. У палатки, где они жили первое время

Полные восторга от своего нового места пребывания, они забрались в палатку. Но прошло не так много времени, как нервы молодых супругов подвеглись испытанию. Они только заснули, как их разбудил хруст ломающихся ветвей. Кто-то явно находился снаружи! Хруст послышался снова, и они представили себе «мстительного туземца, который стоит у палатки с копьем или, может быть, с поднятым над головой камнем». Может быть, в ком-то из туземцев все еще давала о себе знать кровь каннибалов?^{75}

Оказалось, что это всего лишь собака, прибредшая из деревни.

Чуть позже их разбудил грохот — будто вдалеке выстрелили из пушки. Затем что-то похожее на взрыв послышалось рядом с палаткой, и они поняли, в чем дело: кокосы, сорванные ветром, падали с большой высоты на землю. Тур испугался, что такой орешек попадет кому-нибудь из них в голову, и они решили передвинуть палатку^{76}.

Но больше всего их мучили появившиеся с наступлением темноты агрессивные комары, которые не знали жалости. Молодожены спугнули собаку и передвинули палатку, но от комаров им убежать не удалось.

Три дня они расчищали заросшую террасу от травы и деревьев, а на четвертый приступили к постройке хижины из веток и листьев. Но тут внезапно появился Иоане. Увидев, что они делают, он стал улыбаться и качать головой. Он, как мог, объяснил им, что из листьев хижину строить нельзя — ее разрушит первый же дождь или затопчут дикие лошади, которые водятся на острове.

Норвежцам понравился Иоане. Его морщинистое лицо постоянно расплывалось в улыбке. Иоане был средних лет, в нем чувствовалась сила, и при необходимости он ловко взбирался на пальмы и хлебные деревья. Вся одежда Иоане состояла из белых шортов и соломенной шляпы. Тем не менее, Туру казалось, что в нем есть что-то аристократическое, указывающее на королевское происхождение. Кроме того, Иоане был большой шутник. Тур и Лив быстро прониклись к нему доверием.