Человек и океан - [135]
Таким образом, на пути Тура больше не было препятствий, если не считать двух проблем деликатного свойства. Дело в том, что ни Торстейн Роби, ни Кнут Хаугланд не получили отпуска. А кроме того, Тур не мог воспользоваться деньгами Томаса Ульсена и своего отца, пока сохранялись валютные ограничения на перевод денег в США.
Большие начальники в Вашингтоне забеспокоились. В организации экспедиции участвовало американское военное ведомство, в военной карьере членов команды мелькали такие названия, как Веморк и «Тирпиц». К тому же благодаря активности норвежского посольства у американской военной элиты сложилось впечатление, что экспедиция получила благословение от норвежского правительства. Так почему же тогда Тур Хейердал не может получить деньги, предназначенные для экспедиции?>{518}
Рано или поздно все, вероятно, удалось бы утрясти, но Тур спешил и поэтому вместо того, чтобы идти по инстанциям, решил обратиться прямо в высшие сферы. Вопрос с отпусками был решен путем неформального контакта с министром обороны Йенсом Кр. Хауге>{519}. А с помощью Лив, выступившей координатором для Томаса Ульсена и Тура Хейердала-старшего, Арвиду Монсену, директору «Андресенс-банка», удалось в виде исключения получить разрешение от Норвежского банка на перевод средств>{520}. Лив не случайно обратилась именно к Арвиду Монсену — ведь он был женат на Ингерид, сводной сестре Тура.
После отъезда мужа Лив жила в Лиллехаммере. Однако, когда в начале 1947 года дело приняло плохой оборот, исполнительный директор экспедиции в Вашингтоне Бьорн Рёрхольт попросил ее приехать в Осло, чтобы попытаться помочь экспедиции с норвежской стороны. Бьорн и Лив были хорошо знакомы. После войны он налаживал линии радиосвязи в Рустахогде недалеко от Свиппоппа, и заходил к Хейердалам в гости. Тур обычно рано ложился спать, а Бьорн нередко засиживался с Лив до поздней ночи>{521}.
О том, что Тур все-таки принял решение отправиться в плавание на плоту, Рёрхольт узнал из его письма. Он сразу же понял, что стоит перед выбором — либо начать отговаривать друга от этой безумной затеи, либо наоборот, «помогать ему по мере сил?» Бьорн переписывался с Лив, и под воздействием ее позитивного отношения к экспедиции решил оказывать Туру посильную помощь>{522}.
То же самое, в сущности, делала Лив.
Десятого января Тур сел вместе с Германом Ватцингером в поезд, идущий из Вашингтона в Майами. Они решили не рисковать и не лететь самолетом, поскольку из-за плохой погоды самолет мог задержаться. Во Флориде стояла солнечная погода, и 12 января они полетели дальше, в портовый город Гуаякиль в Эквадоре.
Они прибыли сюда, чтобы купить бревна для постройки плота. Но пока они решали проблемы экспедиции в первобытном лесу, в Вашингтоне грянул гром. До этого все несчастья сыпались на экспедицию извне. Сейчас удар был нанесен изнутри.
Кнут Хаугланд и Торстейн Роби прилетели в Нью-Йорк 18 января. В аэропорту их встретил Бьорн Рёрхольт. Они должны были привезти каждый по тысяче долларов из норвежских средств, но не смогли этого сделать, поскольку не были до конца утрясены проблемы, связанные с валютными ограничениями. Таким образом, они прибыли без гроша в кармане. Рёрхольт сообщил им, что финансовое положение экспедиции не лучше. На данный момент касса пуста.
Бьорн повел Кнута и Торстейна к Георгу Унгеру Ветлесену, который жил в фешенебельном доме номер один на Бекман-плейс в центре Манхэттена. Ветлесен ранее дал понять Рёрхольту, что поможет экспедиции деньгами. Однако состоявшийся разговор дал неожиданный результат. Как пишет Ветлесен, когда Рёрхольт «рассказал о господине Хейердале и его денежных делах, я очень удивился и теперь не хотел нести никакой ответственности за экспедицию на „Кон-Тики“ и вообще, чтобы мое имя упоминали в этой связи. Это мое личное мнение, и я надеюсь, что я ошибаюсь. Рёрхольт ведь очень увлекающийся человек, и возможно он слишком увлечен и поэтому не может трезво смотреть на вещи»>{523}.
Два члена экспедиции без гроша в кармане, внезапно оказавшиеся в гостиной у Ветлесена, свалились на него «как снег на голову». Вместо того чтобы дать деньги на экспедицию, он выдал Хаугланду и Роби по тысяче долларов каждому — чтобы спасти их от унизительного положения. Это был своего рода знак признательности их военных заслуг>{524}. Хаугланд и Роби приняли подношение Ветлесена, однако, будучи людьми чести, рассматривали его не иначе как заем>{525}.
Правая рука. Герман Ватцингер первым согласился принять участие в путешествии на плоту и оказался незаменимым в трудных ситуациях
После посещения Унгера Ветлесена Бьорн стал настаивать на том, чтобы Кнут и Торстейн положили полученные деньги в кассу экспедиции. Они отказались по двум причинам: во-первых, потому, что это будет противоречить желанию Ветлесена, и, во-вторых, потому что, к своему удивлению, обнаружили — учет средств экспедиции не ведется. Тем не менее, они выразили готовность выделить часть денег, полученных от Ветлесена, на общие нужды, однако с условием, что все крупные выплаты будут производиться с их согласия. Их первым действием в качестве кассиров-самозванцев была выдача Туру, находящемуся в Эквадоре, 500 долларов, о которых он попросил Рёрхольта.
