Человек и глобус - [57]
Г е н н а д и й. Так точно. В отпуске. Называется — отдыхаю.
Л у ш а. Кто заставляет?
Г е н н а д и й. Горе. Мать — потомственная чалдонка. Отец умер. Приспичило ей вернуться обратно в деревню. Второй год точит. Сулит, что легче будет жить. Огород свой. Телушку купим — корова вырастет. Молоко даровое потечет, сливки польются… Бодро расписывает. А теперь еще союзников у нее хоть отбавляй, со всех сторон нажимают. Можно сказать — выгнала из дома.
Л у ш а. Правильная женщина. Умеет настоять.
Г е н н а д и й. Куда денешься! Мать.
Л у ш а. Жена, что ли, отговаривает?
Г е н н а д и й. Еще не обзавелся.
Л у ш а. И не спеши. У товарищей есть.
Г е н н а д и й. Лихо. С таким язычком вряд ли ты замуж выйдешь.
Л у ш а. Два раза уже ходила, да вернулась обратно.
Г е н н а д и й. Стаж подходящий. А смотреть — молоденькая.
Л у ш а. А ты не смотри. (Прислушивается.) Ну, кажется, дождались. (Убегает.)
Слышен шум подходящего поезда, затем звуки вокзальной суеты.
Г е н н а д и й. Посмотреть, что ли, этот «Восход»?
Забыв о своем намерении не мять платье, выглядеть утонченной и элегантной, Д а ш а тащит чемодан, ставит его на скамейку.
Д а ш а (кричит). Валя! Сиди здесь! (Геннадию.) Покараульте вещи. (Убегает.)
С сумочкой, небольшим чемоданом подходит В а л я.
Г е н н а д и й. Жарко в вагоне?
В а л я. Дышать нечем. Окно откроешь — пыль.
Д а ш а (притаскивает узел, бросает). Провалиться бы этой станции! (Убегает.)
Г е н н а д и й. Командированные?
В а л я. Нет.
Г е н н а д и й. За промтоварами ездили?
В а л я. Нет.
Г е н н а д и й. А на студенток не похожи. Багажа многовато.
Д а ш а (приносит последние узелки). Кажется, все. Порядочки! Ни одного носильщика. Даже вся взмокла. Лучшее платье помяла, извозила.
Гудок паровоза. Шум движения поезда.
В а л я. Смотри. С нами прощаются.
Д а ш а (кокетливо улыбается, грациозно машет платочком, кричит). Счастливо! Счастливо! (Вздохнув.) Случайная лирика. (Деловито.) Что ж, Валентина Ивановна, обдумаем дальнейшие шаги.
Г е н н а д и й. Теперь я знаю, кто вы.
Д а ш а (Вале). Ты с ним откровенничала?
В а л я. Нет.
Д а ш а (Геннадию). Быстро определяете. Кто?
Г е н н а д и й. Птички перелетные. Туда-сюда и обратно.
Д а ш а. Смотри какой понимающий! Ты что же, по самый пуп в землю врос? Оттого шибко сознательный?
Г е н н а д и й. Виноват. Я без всякого умысла. Если не так — беру слова обратно.
Д а ш а. Так или не так, но я не имею привычки первому встречному раскрывать свою автобиографию.
Г е н н а д и й. И не надо… Я ведь… Скажу прямо — понравились вы мне. Хватка у вас крепкая. Нигде, видать, не пропадете.
Д а ш а. Обходимся без заступников. Между прочим, неприлично с двухдневной щетиной напрашиваться на знакомство. Побрейтесь. Парикмахерская наискосок от райплана. Два рубля. С одеколоном — три.
Г е н н а д и й. Замечание верное. Согласен. Схожу. (Уходит.)
В а л я. Послушный.
Д а ш а. Щенок. Без надобности произвела впечатление. Стереги его барахло… В общем, началась глухая периферия. Каждый из любопытства норовит залезть в самую душу.
В а л я. У меня ее уже не осталось.
Д а ш а. Я тебя предупреждала. Могут быть очень милые встречи. Особенно с твоим папашей. Подумаю — поджилки трясутся. Скажет: «Вон! Чтоб духу не было!» Не посмотрит, что ты дочь.
В а л я. Дочь?!
Д а ш а. Какая ни на есть, а родная кровь. Ты не сердись, а поверь — напрасно говорят, что ведьмы женского пола. Ивану Петровичу только помело да ступу — и настоящая баба-яга.
В а л я. Как тебе шутки на ум идут?
Д а ш а. А ты не переживай. Бросай свои скорби. И держись, пожалуйста, независимо и гордо. Отступать поздно. (Роется в сумочке.) Денежки — тю-тю. Я все надеялась на облигации выиграть, а не везет. Если обратно ехать, то придется на буфере или на подножке.
В а л я. Я все равно останусь. Останусь.
Д а ш а. Я сразу работать пойду. На мамашиной шее сидеть не буду. Пусть ко мне сунутся с критикой. Придавлю патриотическим порывом. Стопроцентная патриотка.
В а л я. Прошу тебя об одном — ничего, даже маме, не говори про меня.
Д а ш а. Ты что? Не знаешь, как я могу отчеканивать любую правду?
Валя заплакала.
Валентина! Что ж, давай лить в четыре ручья.
В а л я. Последний раз… Больше никто не заставит.
Д а ш а. Кончили.
Подходит Л у ш а.
Л у ш а (вслух). Нет — и не надо.
Д а ш а (певуче). Лушенька! Не узнаешь! Здравствуй.
Л у ш а (сухо). Здравствуйте.
Д а ш а. Кого встречаешь?
Л у ш а. Вас.
Д а ш а. Какая прелесть!
Л у ш а. Насовсем приехали?
Д а ш а. Ну, что ты! Только погостить.
Л у ш а. Вот Иван Петрович-то обрадуется!
В а л я. Где он?
Л у ш а. На нефтебазе. Может, сюда завернет.
В а л я. Вот и хорошо. Скорее увидимся. Мама здорова?
Л у ш а. Бегает. Ты никак овдовела?
В а л я. Откуда взяла?
Л у ш а. От кого-то слыхала. Будто тебя муж бросил.
Д а ш а. Чего только не придумают кумушки! Я бы их дустом травила.
В а л я. Пусть говорят.
Д а ш а. Лушенька, как я рада тебя видеть! Как ты похорошела! Не шофером ли работаешь?
Л у ш а. Им. А что?
Д а ш а. Почище и приятнее, чем навоз вилами ворочать. Помнишь, как нам приходилось? Аж в животе все обрывалось… Молодец!
Л у ш а. Что ты в городе делала?
Д а ш а. Главным образом танцевала в театре оперы и балета. За даму.