Человек-эхо - [118]
— Решение послать по электронной почте? — добавляет он, немного сникнув перед лицом молчания Кары.
— Просто зачитайте его.
Она слышит, как профессор набирает полную грудь воздуха.
— Гм, — нерешительно мнется он. — Здесь очень много нецензурных слов.
Кара криво усмехается.
— Как-нибудь переживу.
Барнет прокашливается.
— «Еб…л я тебя, Эллиотт! Еб…л я тебя, Гриффин! — зачитывает он. — Вы-то думали, что знаете меня. С этими своими профилями и отчетами. Но ни хера вы не знаете. Зато я знаю вас».
Барнет примолкает. Сглатывает. Продолжает:
— «Ты в точности как все остальные сучки, Эллиотт. Я одолею тебя. Я убью тебя. Я буду резать тебя до тех пор, пока Эндрю некуда будет вставить свой хер, когда ему захочется тебя отыметь. Еб…ть тебя, Эллиотт! Еб…ть тебя, Гриффин!»
Профессор умолкает.
— И это все? — спрашивает Кара.
— Гм, да. — Похоже, Барнет уже сильно сожалеет, что разгадал шифр. Она чувствует к нему жалость — он явно не из этого грешного мира. Бедняге не стоило открывать существование подобного зла.
— Спасибо, профессор, — говорит она. — Я ценю ваши усилия.
Кара отключается, а потом видит на экране телефона уведомление о поступившем имейле от Барнета. Та самая расшифровка. Еще раз перечитывает ее. Хмурится. Что-то тут не так со словоупотреблением, думает она, но тут же трясет головой. Да все кругом не так! Сейчас все так переплелось и запуталось, что непонятно, сможет ли она когда-нибудь опять отличить правильное от неправильного.
Нужно пообщаться с ним. Посмотреть Ною в глаза и послушать его признание. Но Кара испугана. Она не может предсказать, как отреагирует, когда окажется лицом к лицу с человеком, которого, как ей думалось, она знала. Расплачется? Разорется? Или, может, это окажется тем, что столкнет ее с края в бездну, из которой ей вовек не выбраться?
Кара опускает взгляд и видит два предмета, оставленных в подстаканниках между сиденьями, — пачку сигарет и надорванную трубочку с ментоловыми таблетками «Поло». Берет ее — и тут же чувствует себя так, будто кто-то пролез внутрь ее тела, вырвал из него самую сердцевину и размазал по земле. Кара прекрасно знает, что это за человек и что он сделал, но она любила его. И она скучает по нему. Скучает по своему другу, каким он был когда-то.
Ухватившись за руль обеими руками и уронив на них голову, она плачет. От облегчения, от усталости, от чистой малодушной тоски. Трубочка с ментоловыми таблетками выпадает у нее из руки и закатывается под сиденье.
Но все уже кончено.
Дело закрыто.
Пересмешник у них в руках.
День одиннадцатый
Четверг
Эпилог
Дикин злобно смотрит через стол. Уставший, голодный. Замерзший. После того как проторчал в камере сам уже не помнит сколько. Просто дожидаясь, когда они будут готовы.
И теперь этот момент наступил. Позади уже много часов в допросной. Уже вроде все им рассказал. Лицо Кары перед ним серое. Ной не понимает, почему она здесь. Снять с него показания мог любой другой детектив из их конторы — выслушать, как он описывает совершенные им убийства. Методично, одно за другим. Вызнать подробности похищений, выстрелов, ударов ножом. Получить объяснения того, как он выбирал своих жертв, как убивал их, во всех ужасающих деталях. И все же она здесь.
У него нет адвоката. На хрена ему адвокат? Какой смысл? Он без проблем призна`ет себя виновным. Его посадят пожизненно, без шансов на условно-досрочное. И на этом все кончится.
Кара примолкает. Смотрит на страницы в папке перед собой, а потом — на детектив-констебля Шентона, сидящего рядом с ней.
— Ной, — мягко произносит она. Ее руки так крепко сжимают край стола, что побелели костяшки. — Мне трудно представить себе, через что ты прошел ребенком. Я знаю, что ты вырос в детском доме. Я слышу, что ты говоришь — насчет того, что ты сделал, — но все равно что-то не складывается.
Он удивленно смотрит на нее:
— Ты вообще, блин, о чем, Кара? Все это моих рук дело. Это я убил всех этих людей.
— То-то и оно. — Она выпрямляется на стуле. — Ты называешь меня «Кара». И всегда называл, даже при нашей первой встрече. Никаких там «детективов-инспекторов» и прочей фигни. И все же в шифрованном послании ты называешь меня «Эллиотт». Ты называешь моего мужа «Эндрю». Ты никогда в жизни не называл его полным именем!
— И что, к чертям собачьим… — начинает он, но Кара перебивает его:
— У нас есть твои биологические образцы из личного дела, Ной. Твой почерк не соответствует записям в блокнотах Пересмешника. Равно как и твои отпечатки пальцев и ДНК. И мы нашли следы еще одного человека, который регулярно бывал на даче. Такие же, как в этих блокнотах. — Она подается вперед. — Так чьи же они?
Дикин не отвечает.
— Чьи? — спрашивает Кара еще раз.
— Я это сделал, — повторяет он. — Все это.
— Там, в лесу, — продолжает она, — ты все повторял: «Мне так жаль, так жаль!» — Встречается с ним взглядом, а потом косится на Шентона. — Я тоже кое-что читала о серийных убийцах. И заметила одно: они никогда не сожалеют о том, что сделали. Тебе не кажется, что это крайне необычно для сексуального садиста — выражать сожаление касательно того, что он только что натворил?
— Наверное, мне было жаль, что меня поймали, — бурчит Дикин.
«Париж, набережная Орфевр, 36» — адрес парижской криминальной полиции благодаря романам Жоржа Сименона знаком русскому читателю ничуть не хуже, чем «Петровка, 38».В захватывающем детективе Ф. Молэ «Седьмая жертва» набережная Орфевр вновь на повестке дня. Во-первых, роман получил престижную премию Quai des Оrfèvres, которую присуждает жюри, составленное из экспертов по уголовным делам, а вручает лично префект Парижской полиции, а во-вторых, деятельность подразделений этой самой полиции описана в романе на редкость компетентно.38-летнему комиссару полиции Нико Сирски брошен вызов.
Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом? Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.Поэтому безвременье пугает нас…В этом выпуске две вещи из книги «Что такое ППС?»: повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.ББК 84.4 УКР-РОСASBN 978-966-96890-2-3 © Добрынин В.
На севере Италии, в заросшем сорняками поле, находят изуродованный труп. Расследование, как водится, поручают комиссару венецианской полиции Гвидо Брунетти. Обнаруженное рядом с трупом кольцо позволяет опознать убитого — это недавно похищенный отпрыск древнего аристократического рода. Чтобы разобраться в том, что послужило причиной смерти молодого наследника огромного состояния, Брунетти должен разузнать все о его семье и занятиях. Открывающаяся картина повергает бывалого комиссара в шок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.
Грейс Фармер хочет добавить вас в жертвы.Говорят, игра хороша до тех пор, пока в ней никому не причинили боль. Что ж, в этой игре ее кое-кому причинили – и теперь правила изменились…Эмили Беннет – психотерапевт. Помогает детям и подросткам преодолеть пережитое насилие. Для нее это своего рода искупление: в школе она была одной из «гарпий».Так называли себя шесть популярных девчонок в поиске не самых невинных развлечений. Тихая новенькая из бедной семьи, Грейс Фармер, стала для них идеальной жертвой. Дело закончилось жуткими издевательствами, сломавшими Грейс жизнь.
НА ОСНОВЕ РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЙ. АВТОР – ГЕРОЙ КНИГИ И УЧАСТНИК РАССЛЕДОВАНИЯ. ОТ СОАВТОРА СТИВЕНА КИНГА. БЕСТСЕЛЛЕР NEW YORK TIMES И USA TODAY, НАЗВАННЫЙ КИНГОМ «АБСОЛЮТНО СВЕЖИМ И ПОТРЯСАЮЩИМ». 1988 год. Тихий городок Эджвуд потрясен жестоким убийством пятнадцатилетней Наташи Галлахер. Утром мать зашла разбудить ее и увидела: кровать дочери пуста, окно распахнуто, на подоконнике кровь. Позже Наташу находят в лесу – задушенную, с отрезанным левым ухом. А перед домом жертвы нарисованные синим мелом «классики» с загадочной цифрой 3 в каждой клетке… Но в округе нет маленьких детей, так что это наверняка сделал убийца.
Мрачный психологический триллер об исчезновении подростка и ужасающей правде, стоящей за этим. Книга, способная свести с ума сложным переплетением сюжетных линий и холодящим финалом. Будучи дебютным романом американской писательницы бестселлеров NYT Тиффани Джексон, «Никто не видел Мандей» добился высоких положительных рецензий со стороны критиков и СМИ. Сама писательница является обладателем премии «Новые таланты». Это история исчезновения моей лучшей подруги. История того, как никто, кроме меня, не заметил этого исчезновения.
Томас Броган – серийный убийца. За спиной у него куча трупов. Спасаясь от полицейской погони, он прячется в заколоченном доме на тихой улочке. И обнаруживает, что чердак его убежища соединен с чердаками других домов, и на каждом – открытый люк вниз. Драгоценная возможность незаметно навещать своих новых соседей… Вот когда начинается настоящее веселье. Потому что есть одна вещь, которую Броган любит даже больше, чем убивать, – это играть со своими будущими жертвами. В ход идет все – их секреты и тайны, слабые места и тонкие душевные струны.