Человек долга - [4]

Она свое мнение о Джеке составила и не собиралась так просто его менять, впрочем, она готова была терпеть его ради Сузи. А с практической точки зрения он был даже лучшим мужем, чем два других ее зятя. Он уже служил главным приказчиком, а со временем мог стать управляющим, как его отец. Он купил замечательный старый полуразвалившийся дом неподалеку от Веллингтонской улицы, с высокими потолками, прекрасными видами из окон и уборной где-то под самой крышей, рядом с которым Западные острова сразу померкли. Родились дети - Пет и Молли. Мальчика, разумеется, пришлось назвать Петом.

Казалось, жизнь наконец пошла у них гладко. Так гладко, что Сузи не могла быть спокойна. Джек иногда заходил в пивную посидеть с друзьями, но светской жизнью не интересовался и танцевать отказывался. Вечером после работы ему больше всего хотелось переодеться во что-нибудь старое и почитать или поиграть с детьми. А она все не могла оправиться от того, как легкомысленно он отнесся к ее великому признанию.

В зависимости от настроения у нее существовало две совершенно различные версии их отношений с Петом, портрет которого по-прежнему стоял на камине, как будто между ними ничего не было. По первой, более расхожей, версии ничего и не было - что вполне соответствовало действительности, - по второй - было, и нечто ужасное - что тоже соответствовало действительности, если посмотреть с другой стороны. В хорошем расположении духа - то есть почти всегда - она считала, что между ними не было ничего, кроме того, что она называла "дурачества", но когда дела не ладились, она взглядывала на фотографию, грозно смотрела на детей и казалась себе ничуть не лучше уличной девки - и все из-за чудовищного эгоизма Джека; и когда на нее это накатывало, она устраивала ему настоящую сцену, по всем правилам:

плакала, кричала, называла его тряпкой. Джек, мрачно глядя в окно на великолепный вид города, пытался ее унять, по от этого она еще хуже расходилась. В конце концов, когда становилось совсем невмоготу, он отшвыривал книжку или газету, которую читал, говорил хрипло "Иди ты...", уходил из дому и напивался.

Потом те, кто встречали его в городе, рассказывали Сузи о том, как нагло, дерзко, вызывающе вел себя Джек - она его таким никогда не видела. Когда это случилось в первый раз, она затрепетала, но скоро обнаружила, что для выражения сильных чувств у него есть только одно слово и, сказав его, он не может уже ничего добавить.

А тут их снова настигла беда. Мать Джека ухитрилась исчерпать свои небольшие средства и запутаться в лабиринте мелких долгов, которые, однако, никак не поддавались обычным подсчетам. Миссис Кэнтиллон называла такие подсчеты вульгарными и находила, что Джек унаследовал пристрастие к ним от отца. Из всего этого Джек понял только, что, даже если он уплатит деньги за жилье и ту часть долгов, которые, на его взгляд, уплатить необходимо, она все равно через несколько месяцев окажется под судом. Джек, так же как и его отец, панически боялся судов, а миссис Кэнтиллон не могла взять в толк, чего тут бояться. Она считала, что судьи в округе очень отзывчивые люди, готовые посочувствовать ее тяжелому положению.

Так Джек оказался перед мучительным выбором. Както вечером он пошел за советом к Мэдж Хант. Как ни странно, Мэдж, которая сперва представлялась ему каким-то кошмаром, теперь стала единственным человеком, с которым он мог посоветоваться.

Она открыла дверь и мгновенно приняла свой лучший светский вид. Сразу видно - племянница приходского священника, Ой; на кухне такой беспорядок! Придется пройти в гостиную. Иначе он, конечно, ее никогда не простит. Майкл сейчас в коммерческом училище. А он, наверно, утомился дорогой. Глоток виски, как говорил дядя, - лучшее средство от усталости. Джек все это добродушно выслушивал. Она была маленького роста, довольно жеманна и совсем не так хорошо воспитана, как подобало бы племяннице приходского священника, - по правде сказать, она скорее походила на хозяйку деревенского трактира, но Джек знал, что под дурацкими манерами монастырской школы скрывается трезвый, ясный ум и удивительная искренность.

- Вот что, Джек, - сказала она прямо, когда он рассказал ей о своей беде, - мне кажется, тебе придется побыть сволочью раз в жизни.

- Что, Мэдж, пойти, что ли, поучиться? - спросил он, усмехаясь.

- Даю тебе бесплатный урок, и увидишь, он тебя избавит от неприятностей, - сказала она, не отвечая на его усмешку. - Сдай мать в приют.

- Вот этого-то мне делать не хочется, - сознался Джек.

- Ага, видишь, - она засмеялась и пожала плечами. - Если бы ты был из тех, кому хочется поступать благоразумно, я бы здесь так спокойно не сидела. Что я ни скажу, все будет против меня, но такова жизнь, Джек. Она твой дом погубит. Ты сам это прекрасно знаешь.

- Да, пожалуй, попробует, - сказал Джек.

- Не говори глупостей, Джек, - сказала Мэдж резко. - Она и пробовать не станет. Погубит, и все. Ты не тот человек, который может с ней справиться. Я это тебе не в осуждение говорю. Есть один способ - поселить ее с кем-нибудь, кто с ней справится. Можешь со мной.