Человек без собаки - [23]
— Б-р-р… — поморщился Якоб Вильниус.
— Якоб терпеть не может не только Транос. Вообще всю шведскую провинцию… — Кристина усмехнулась. — Транос просто попался ему на язык.
— Надеюсь, пирог не пересолен, — озабоченно произнесла Розмари Вундерлих Германссон.
— Пирог изумительный, мамочка, — сказала Эбба Германссон Грундт.
— А дом удалось продать? — спросил практичный Лейф. — В наше время это не так легко.
— Лейф! — строго посмотрела на него Эбба.
— Еще не совсем… — Розмари озабоченно обвела взглядом гостей. — Так как с солью? Теперь столько сортов соли, не угадаешь.
— В среду подписываем контракт. — Карл-Эрик тяжело положил руку на стол.
— Неужели никто не хочет добавки мороженого? У нас его несколько тонн. Дети, как вы насчет мороженого?
Розмари озабоченно посмотрела на внуков. Кристофер и Хенрик синхронно покачали головами.
— Они постепенно становятся мужчинами, — заметил Якоб. — Приходит момент, когда перестаешь интересоваться малиновыми тянучками и «бугги».
— Что это за «бугги»? — машинально спросил Кристофер.
— Сорт жвачки, — со знанием дела разъяснил Лейф Грундт. — До сих пор числится в ассортименте, хотя никто не покупает. Вы не забыли песенку «Четыре „бугги“ и кока-кола»? Была хитом в свое время…
— Holy cow… — буркнула Кристина.
— Кока-колу знаю, — сообщил Кристофер.
Слово взял Карл-Эрик:
— Не знаю, заметили ли вы, но, когда дело касается вторичного культурного наследия, всегда речь идет о смене парадигмы.
У Кристофера отвалилась челюсть.
— Молодежь вряд ли сегодня знает, кто такие были Хассе и Таге, никогда не слышали о Йосте Кнутссоне или Монике Сеттерлунд.[24] Нет, мои-то ученики, разумеется, знают, но ведь они составляют исчезающе малый процент… Пожалуйста, попробуйте малагу, мы все равно через три месяца пополним наши запасы.
— С удовольствием, — сказал Лейф. — Но кое-что из культурного наследия живо и будет жить. «Эмиль из Лённенберги», к примеру. Или «Консум». Давайте выпьем… давай выпьем, дорогая моя женушка. Подумай только, завтра тебе сорок! А по мне, так больше тридцати девяти с половиной не дашь.
— Спасибо. Очень остроумно, — сказала Эбба, не глядя на мужа. — Вы, наверное, не знаете — «Консум» осенью организовал курсы остроумия для продавцов. Лейф был одним из первых.
Карл-Эрик скрипнул зубами и прокашлялся, чтобы хоть чем-то заполнить неловкую паузу, и вернулся к смене парадигм.
— «Fucking Amal»,[25] к примеру. Знаете, что сказал после премьеры один из моих учеников? Факинг — знаю, что значит, а вот что такое Омоль?
Он довольно хохотнул. Его хорошее настроение ненадолго передалось собравшимся за столом. Словно бы в комнату залетел слегка поддатый ангел радости, помахал крыльями, быстро обнаружил, что ошибся дверью, и ретировался. Тихое замечание Хенрика никто не расслышал, кроме Кристины.
— Эта история была во всех газетах.
— А что, погреб там есть? — спросил Лейф. — Для вин?
— Да, своего рода продуктовый погреб, — с удовольствием пояснил Карл-Эрик. — Двенадцать — пятнадцать кубометров, так что и для вин место найдется.
— Пора ставить кофе, — решила Розмари.
— Мне, если можно, чай, мамочка, — ласково сказала Эбба. — Я тебе помогу.
По лестнице спустился Якоб Вильниус.
— Наконец-то, — недовольно сказала Кристина. — Где ты пропал?
— Укладывал ребенка, дорогая, — скромно сообщил Якоб и отпил малаги из бокала, стоявшего на дубовом подсервантнике рядом с кусочком берлинской стены под стеклом. Потом сел на диван между Кристиной и Хенриком.
— Он засыпает за три минуты.
— На этот раз за сорок пять. О чем вы беседуете? Я пропустил что-то интересное?
— Не думаю. — Кристина едва заметно усмехнулась.
— Что тут может быть интересного? — неожиданно брякнул Роберт. — А когда можно будет идти спать без специального разрешения?
Наступила внезапная тишина. Странная тишина — в гостиной сидели девять взрослых, к тому же разгоряченных ужином людей.
— Прошу прощения, — спохватился Роберт. — Извини, мама. Мне кажется, я выпил немного лишнего.
— Не понимаю, о чем ты, — бодро сказала Розмари. — За что ты просишь прощения? Сейчас будет кофе. И чай. Кому кофе, кому чай.
Она исчезла в кухне в сопровождении старшей и самой благополучной дочери.
— Черт знает что, Роберт, — сказала Кристина с театральной интонацией. — И что ты хотел этим доказать?
Роберт Германссон пожал плечами. Вид у него был очень грустный. Он отпил пива из бокала, хотел, по-видимому, что-то сказать, но промедлил, упустил момент, и в следующий раз открыл рот через час.
— Я так понимаю, что все вы ждете какого-то разъяснения. — Он допил последние капли рассчитанного на полгода «Лафрога».
Остатки виски после ужина поделили поровну между всеми мужчинами, кроме Хенрика и Кристофера. Кристина сидела с бокалом красного вина, Эбба допивала вторую чашку зеленого чая, Розмари в кухне мыла посуду, Кельвин спал. Полдвенадцатого вечера.
Наконец-то, подумала Кристина. Нельзя избежать неизбежного.
— Или, может быть, что-то вроде извинения?
Несколько секунд молчания.
— Никто ничего не ждет, Роберт, — сказала Кристина. — Конечно, Хенрик, если хочешь, можешь отпить у меня вина.
— Конечно, никто ничего не ждет, — подтвердила Эбба, сделав паузу, которая вызывала сомнения в ее искренности. —
Пустынное шоссе. Полночь. Дождь. Мокрый асфальт. Красная «ауди». Внезапный удар. Парень в спортивной куртке в придорожной канаве…Человек мертв, и это дело его рук. Но убитого не вернешь, а от его признания никому лучше не станет. И тогда он принимает роковое решение: нужно просто исчезнуть и попытаться жить, как будто ничего не случилось…Кто-то сбил совсем юного парнишку и скрылся с места преступления. Комиссар Рейнхарт начинает расследование. Но ни он, ни тот, кого он разыскивает, еще не догадываются, что эта смерть будет не последней.Хокана Нессера по праву называют самым известным, самым читаемым и самым титулованным шведским автором детективов.
Блестящий детективный триллер от одного из лучших авторов Швеции – Хокана Нессера, трижды лауреата премии Шведской академии детектива за лучшую прозу.Если бы кто-то спросил инспектора Ван Вейтерена, он рассказал бы, что убийство в небольшом городке раскрыть гораздо сложнее, чем в мегаполисе… Казалось бы, куда проще – несколько жертв, одно орудие преступления… и никаких зацепок. Присланный на помощь местной полиции, инспектор должен не только расследовать совершенные убийства, но и предотвратить новые трагедии.С каждой страницей романа ситуация в городке все больше накаляется.
Солнечным летним днем из тюрьмы выходит человек, который провел там большую часть своей жизни. Теперь можно сесть на автобус и вернуться домой, где все уже всё забыли и простили. Вот только было ли что прощать?..Год спустя инспектор Ван Вейтерен начинает расследование дела, связанного со страшной находкой в лесу. Все нити ведут в далекое прошлое, когда в маленькой шведской деревне кипели шекспировские страсти. Ради того, чтобы восстановить справедливость, инспектору придется пойти на многое и постоянно помнить о том, что зло многолико и изобретательно.
Объявления о том, что "железная дорога является зоной повышенной опасности", ныне привычны всем пассажирам. Несколько десятилетий назад их не произносили, но сути это не меняло, потому что к вокзалам и поездам во все времена тянуло преступников всех мастей. На пути у них вставали сотрудники транспортной милиции, такие как инспектор Денисов - герой давно полюбившихся читателю произведений одного из наиболее известных мастеров отечественной остросюжетной литературы Леонида Словина.Содержание:Астраханский вокзалПять дней и утро следующего.
Роман Маури Сариола «Сусикоски и Дом трех женщин» — традиционный детектив с убийствами, совершаемыми из-за наследства.
Сценарий «В душной южной ночи» написан Стерлингом Силлифантом по мотивам книги писателя Джона Белла, создавшего серию романов о негре-сыщике Вирджиле Тиббсе. Однако книга и фильм — совершенно различные произведения. Вирджил Тиббс у Джона была очень близок однотипным, популярным в литературе 30-х образам сыщиков. В сценарии Стерлинга Силлифанта герой картины — личность, переживающая жестокие штормы и бури современной Америки с ее, как всегда, остростоящей негритянской проблемой. Тиббса играет Сидней Пуатье — первый актер-негр, получивший высшую американскую кинопремию — «Оскар» за исполнение главной роли в знакомом советскому зрителю фильме Стэнли Креймера «Не склонившие головы».
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.
Вы любите алмазы, господа (и особенно дамы)? А что вы скажете об алмазе весом в тонну? Такую штуковину, конечно, не используешь в качестве пресс-папье для мемуаров. Но зато и пытаться унести ее в кармане все равно что запихнуть беременную слониху в клетку для хомячка. Однако французские власти все-таки побоялись за сохранность многотонного алмаза, найденного в Африке. И поручили сопровождать «бюджетный груз» нашему другу Сан-Антонио.Тем не менее, нашлись умельцы, которые унесли здоровенный кусок драгоценного графита прямо из-под носа доблестного комиссара.
Американский писатель Стивен Соломита пишет романы, посвященные жертвам городского терроризма и показывает читателю мир, увиденный глазами своих героев.В романе «Укрепленный вход» престарелые обитатели многоквартирного дома становятся жертвами очередной беспощадной волны городского терроризма. Их жилище наводнили наркоманы и проститутки, продавцы наркотиков и бандиты, которых зазвал туда злобный владелец дома, готовый на все, лишь бы очистить свое владение от несчастных стариков. Крутой экс-полицейский Стенли Мудроу в одиночку бросается в жестокую схватку за интересы простых людей, кровью оплачивающих свое жилье.
Осень, Стокгольмский архипелаг. Женский квартет «Фуриозо» собирается на острове Свальшер, чтобы записать новый альбом. Лучшая скрипачка из-за травмы вынуждена в последний момент искать себе замену. Она приглашает принять участие в записи давнего друга — прославленного музыканта Рауля Либескинда.Хотя ее выбор радует далеко не всех, никто не предполагает, что вскоре на тихом острове зазвучит роковое крещендо страсти, а в прибрежных водах найдут труп одного из участников «Фуриозо». Стокгольмские детективы понимают, что распутать клубок старых обид и новых связей будет нелегко…«Фуриозо» — современная интерпретация классической детективной драмы в духе Агаты Кристи.