Чего ждет Кейт - [73]

Одного этого достаточно, чтобы запереться в гримерке и никогда из нее не выходить.

Справедливости ради, гримерки – это место, где начинается основное веселье. Я все время забываю, насколько мне нравится закулисная жизнь. Давным-давно кто-то снял буквы «М» и «Ж» с дверей, поэтому теперь мы используем обе комнаты по очереди. Для тех, кому нужно переодеться, там есть кабинки, как в туалете, но по большей части актеры просто сидят тут и там на складных стульях, едят крендельки и слушают официальный плейлист мюзикла «Однажды на матрасе», составленный Ланой Беннет. Конечно, он полон цепляющих песен.

И стоит отметить, что я сижу в нашем кругу, зажатая между Маргарет Даскин и Эммой Маклеод, которым неожиданно для себя жизнь доверить готова, хотя вне театра мы почти не общаемся. Знаете, бывает такое, что вроде бы и знаешь человека, а вроде нет. Наши отношения нельзя назвать дружбой, ведь дружба – это когда между вами нет секретов. Но вот мы сидим вместе в одной комнате и чувствуем себя как дома – и если это не дружба, то что это тогда?

На пороге появляется Девон Блэкуэлл с папкой в руках.

– Менестрель начинает пролог. Дальше Аггравейн, Секстимус, Неустрашимый, Волшебник, леди Ларкин, леди Ровена, леди Меррил, леди Люсиль, принцесса номер двенадцать и… – он переворачивает страницу, – все остальные рыцари и дамы, занятые в первой сцене первого акта. Пройдите к боковым декорациям, пожалуйста.

– Рейна, Ной и Андерсон уже там, слева на сцене, – говорит Эмма, поворачивая кресло к двери. – А Колин с Пьеррой, они… В будке осветителя.

– Ну конечно же. – Девон дважды моргает и медленно качает головой.

Сцена шестьдесят восьмая

– Джао точно уволится, – шепчу я Рейне и Брэнди спустя два с половиной часа, пока мы рассаживаемся на платформы и части декораций для первого разбора. – Скажет: «Нет, вы все ужасны, я не буду принимать в этом участия».

– Ты так каждый раз говоришь, – напоминает Брэнди.

– Знаю, но в этот раз точно. Я прямо чувствую. – Я приваливаюсь к стопке матрасов, поджимая ноги. – Это все потому, что в субботу репетиции не было из-за Рош А-Шана[23]. И теперь, если все не так, виноваты будут евреи.

– Никто не будет виноват, – говорит Брэнди, усаживаясь рядом, а потом неожиданно принюхивается. – О, пиццу привезли.

– Значит, Джао лучше поторопиться с замечаниями. Я есть хочу, – говорит Рейна.

– Кейт, слушай, все будет отлично, – продолжает Брэнди. – Так ведь каждый год получается. Мы проходим весь мюзикл целиком в первый раз, он выглядит ужасно, мы продолжаем, он становится лучше, а к дате премьеры все уже великолепно. Каждый год, Кейт.

– А можно мне сразу перемотать к моменту, когда уже все великолепно?

– Она просто есть хочет, – говорит Брэнди Рейна. – Вот увидишь. Съест один кусочек пиццы и будет как новенькая.

– Да ну тебя. – Я толкаю руку Рейны.

– Думаешь, я не права?

– Ты права, – вздыхаю я.

Возле декораций нам есть нельзя, поэтому вся труппа перебирается на места в зале и в лобби. Андерсон и Мэтт почти сразу исчезают куда-то, но это не задевает меня настолько, насколько я думала. Разве что небольшой укол и дискомфорт, а потом облегчение: я могу просто сидеть здесь с Брэнди, Рейной, Колином и Пьеррой – и остальными – и даже не волноваться о том, что мне нужно кого-то избегать.

Но едва я успеваю вытащить бутылку воды и кусок пиццы из коробки, как рядом возникает Ной.

– Хочешь пообедать на улице?

Я киваю.

– Позвать с нами Рейну и Брэнди?

– Ну… – Он сжимает губы. – Я думал, мы вдвоем поедим.

– А…

– Если ты…

– Хорошо. – Где-то в нижней части моей груди рождается чувство досады. – Да, давай.

– Здорово, – улыбается он, а в следующую минуту я уже пробираюсь следом за ним через ряды сидений к боковой двери зала и чувствую себя немного бунтаркой – вот так вот взяла да и ушла посреди репетиции. Хотя перерыв все равно до 14:30. Ной находит место у задней стены, и мы устраиваем пикник на обочине. Поставив тарелку с пиццей на землю перед собой, он садится и приваливается спиной к кирпичной стене школы.

– Идеально.

– Лучше, чем в лобби, – соглашаюсь я. – Кстати, ты сегодня утром был очень хорош.

Он выглядит польщенным и удивленным одновременно.

– Я?

– Я вроде не видела ваше исполнение Man to Man Talk с самой первой читки. Вы были уморительны.

– Ты тоже.

Я смеюсь:

– Не думаю, что это необходимо для моего персонажа.

– Что делает исполнение еще более впечатляющим.

– Не думаю, что это так работает. – Я с улыбкой качаю головой.

– В любом случае, ты здорово играла. И Мэтт тоже. Вы точно не встречаетесь?

– Ха-ха.

– Не мутите? – Ной бросает на меня косой взгляд, и на секунду я верю: он знает всю историю. Может, Энди и Мэтт и правда рассказали всем на курсе Старшего Т. Но при этом по его взгляду я понимаю: ему действительно интересно. Как будто он пытается разгадать мое выражение лица.

– Мы не мутим. И я тебе это уже говорила.

– Когда мы шли с вечеринки, – кивает он. – Кстати…

Я поворачиваюсь к нему лицом, но Ной не продолжает.

– Что «кстати»? – спрашиваю я.

Он кивает, открывает рот, закрывает его, нервно улыбается, потом снова становится серьезным, и меня начинает разбирать смех: это очень на него похоже. Но что-то останавливает меня. Возможно, странный проблеск неуверенности в его глазах. Или то, как бешено бьется мое собственное сердце.