Чеченские лабиринты. Устами журналистов. Книга 1 - [93]

— Лида, как запутались миротворцы братцы-кролики, — усмехнулся Иван Михайлович. — Россия и Чечня долго выясняют, кто будет платить зарплаты учителям и врачам. А бизнесмен Илияс из влиятельного тейпа Бено, запузырил такую откровенность: мол, разговоры о независимости улягутся, если мусульманские страны покажут готовую фигу, а нефти в Чечне мало, и вообще, «понимаешь, весь товар из России идет». Без Москвы им и впрямь хана. Наверное, в какой-то момент Джохар перестал делиться барышами с толстосумами Москвы и те его проучили; думали, решат это за два часа одним полком, а обернулось известно чем.

— Нагнетать трагедию несподручно Лебедю, — царственно-банально заговорила Лидия Игнатьевна. — На апологетов войны у Лебедя храниться досье, спрятано оно надежно… И генерал всех держит на крючке до поры, до времени… И тот полк на запасном пути застрял, Ванюша…

— Уходит в никуда беда. Чтобы впредь не шалапутни-мали некоторые политики Лебедь им обозначил четыре реальные силы: Масхадов, свой табель о рангах он распространил на 60 процентов полевых командиров, — рассуждал Иван Михайлович, — «отмороженные» типа Басаева и Радуева, держащиеся особняком, промосковское правительство Завгаева, имеющего определенное влияние в Северней Чечне, и наконец, криминальные группы…

…Москаленко встал, под ногами поскрипывал новый ковер. Указательный палец снова тыкался в газеты. То, что вчера считалось слухом и всячески опровергалось кремлевскими чиновниками, сегодня вдруг стало фактом: Борис Ельцин тяжко болен и нуждается в сложной операции на сердце. И России нужен был такой президент, как Лебедь…

«Элементы паралича власти», державной воли наглядно видны на примере Чечни, — делился сокровенным с читателями политолог Андроник Мигранян. — Попытки урегулирования конфликта и к самому этому урегулированию со стороны основных политических сил свидетельствует о том, что в сложившейся ситуации никто не берет на себя ответственность за принимаемые решения. И практически генерал Лебедь действует на свой страх и риск, опираясь не столько на мандат, данный президентом, сколько на поддержку избирателей, проголосовавших за него, да еще — ряда средств массовой информации…

Чеченский кризис наиболее наглядно демонстрировал подобное поведение основных политиков — Черномырдина, Лужкова, Зюганова, Строева, Лебедя, Чубайса. Многие из них были озабочены не столько его разрешением, исходя из государственных интересов, сколько тем, чтобы не допустить резкого усиления позиций конкурентов. Именно этим следует объяснить, на мой взгляд, и противоречивые заявления Черномырдина по поводу миротворческой деятельности Лебедя. Прекрасно понимая непопулярность продолжения войны в Чечне и поддерживая усилия по ее прекращению, но не желая наделить лаврами победителя Секретаря Совета безопасности, премьер косвенно дезавуировал его деятельность, назвав заключенные им соглашения «политической декларацией», не имеющей юридической силы.

В качестве предвыборного шага можно оценить, по-моему, и высказывание Юрия Лужкова по этому же вопросу. Явно нацеливаясь на ту политическую нишу, в которой находился Лебедь, и выступая как политик державнопатриотического толка Лужков резко отрицательно оценил его действия, назвав это «капитуляцией Российской армии» в Чечне.

Не предлагая своих решений этого вопроса выступили Зюганов и Бабурин. Все — это скорее, политическое маневрирование, далекое от действительного стремления решить чеченскую проблему военным или мирным способом. Потому что речи о том, чтобы войну прекратить, боевиков разоружить и обеспечить территориальную целостность России, иначе как благими пожеланиями не назовешь.

Таким образом, Россия вступила в полосу очень сложного развития, когда власть фактически оказалась как бы «разлитой» между различными структурами (региональными и федеральными), когда отсутствовала единая державная воля, когда вместо консолидированных действий основные политики и политические силы заняты не столько решением важнейших государственных проблем, сколько маневрированием и укреплением собственных позиций, готовясь к президентским выборам. Это все может обернуться тяжелыми последствиями…»

Разразился невиданный скандал на всю Вселенную после очередной встречи с журналистами 7 октября министра внутренних дел России Анатолия Куликова, который заявил, что лидером чеченских бандформирований было принято решение о создании из боевиков, имеющих опыт террористическо-диверсантской деятельности, мобильных и хорошо вооруженных групп численностью 10–15 человек для направления их со «спецзаданиями» в Москву и другие крупные города России.

«По мнению генерала армии Куликова, — резюмировал в «Российской газете» Владимир Янченков, никакого реального успокоения в Чечне после заключения хасо-вюртовских соглашений не наступило. Обстановка в Чечне продолжала обостряться. Ежегодно Грозный покидало до 500 семей.

Никакого разоружения в регионе не происходило. Более того, по указанию лидеров сепаратистов Зелимхана Яндарбиева в республике был объявлен призыв юношей с возраста 14–15 лет. Под ружье уже поставили 3000 юношей, которые проходили военную подготовку в Турции, Пакистане и на создаваемых базах на юге Чечни.