Чеченская рапсодия - [9]

Лето было в самом разгаре, вельможного шевалье немного разморило. И все равно, заметив на балконе молоденькую жительницу городка со струящимися по щекам и плечам прядями пышных волос, он посылал ей воздушный поцелуй, как бы демонстрируя свой жизнерадостный характер, всегда готовый толкнуть его в объятия очередной дамы сердца. Это был настоящий француз, не обремененный еще семейными заботами, но успевший познать и вкусить прелестей женского тела, знающий толк в его очаровательных округлых формах. Было видно, что в этом деле он вошел во вкус и за ночь, проведенную с прекрасной соблазнительницей, не жалел никаких денег. Так же можно было предположить, что средств на развлечения кавалеру постоянно не хватало, и для того, чтобы их раздобыть, он готов был на все.

Несмотря на грациозность, с которой строевой жеребец гарцевал по улицам, вымощенным булыжником, а всадник восседал в удобном седле, ощущалось, что путь они успели проделать немалый. С губ лошади срывались клочья пены, по крутым бокам широкими разводами растекался пот. Да и сам седок, если бы кто-то решился присмотреться повнимательнее, не держался прямо, а заметно наклонялся вперед, тем самым уменьшая нагрузку на позвоночник. И когда, проехав небольшую площадь, конь завернул к двухэтажному зданию с портиками, колоннами и узкими монастырскими окнами, цена которому была не меньше пятисот тысяч франков, кавалер облегченно вздохнул и попытался распрямиться в полный рост.

Возле подъезда с мраморными ступенями и массивными дубовыми дверями он натянул поводья, некоторое время молча покачивался в мягком кожаном седле, словно продолжая движение, затем перекинул ногу через луку седла и спрыгнул на землю. На звон серебряного колокольчика в приоткрытую створку дверей выглянула молодая худощавая женщина в белом кружевном чепчике и в фартуке поверх длинного темного платья, пошитого в талию.

Увидев гостя, она натянуто улыбнулась и пошире открыла обе половинки дверей.

— Вы приехали как раз вовремя, месье Буало де Ростиньяк, — деревянным голосом объявила она. — Проходите в дом, сейчас я приготовлю вам ванну.

— У вас что-то намечается? — засовывая плеть за голенище и переступая порог здания, поинтересовался молодой мужчина.

Его внимание привлек праздничный чепчик консьержки, увитый сверкающей бижутерией, и большая брошь из фальшивых драгоценных камней, сияющая на ее плоской груди.

— Ваш дядюшка решил устроить прием в честь вашей помолвки с мадемуазель Сильвией д'Эстель. Будут приглашены ее родственники и все солидные люди нашего городка.

— Ах, вот зачем он вызвал меня из Парижа.

— А вы разве не догадывались?

— Но это мероприятие никуда бы не убежало, — молодой мужчина криво усмехнулся, уже в прихожей обернулся и приказал женщине: — Франсуаза, скажите конюху, чтобы он отвел моего жеребца на конюшню и задал ему овса.

— Все будет исполнено, месье Буало, — щелкая задвижкой, отозвалась консьержка. — А сейчас поднимитесь на второй этаж, ваш дядюшка наблюдал за вами из окна, он находится в своем кабинете.

— Вот как! — удивился приехавший и, пожевав губами, пробормотал как бы про себя: — Впрочем, любопытство у него всегда было на первом месте, если исключить неискоренимую тягу к собирательству.

Пройдя к огромному зеркалу, стоявшему у стены обширной прихожей, выложенной мозаикой из итальянского мрамора, стройный красавец снял шляпу и выпустил на волю копну вьющихся каштановых волос, затем взял с покрытого темным лаком старинного трюмо костяной гребешок и принялся неторопливо расчесывать крупные завитки. Золотая цепь на его груди отозвалась волнами света, отразившимися в глубине таинственного стекла, их просекли длинные отблески от крупного бриллианта в перстне. Весь облик молодого человека как бы оделся в лучистое сияние. Покончив с расчесыванием, он клетчатым платком стер с лица дорожную пыль, припудрил щеки из пудреницы, находившейся здесь же, и резво взбежал по мраморным ступеням лестницы на второй этаж.

Дверь, ведущая в кабинет хозяина дворца, была приоткрыта, кроме голоса дяди оттуда доносилось ворчание тетушки, молодящейся старухи с буклями и с древним корсетом под платьем, распертым железными обручами. Кавалер знал о ее причудах. Она ни за что не желала отказываться от моды из своего времени, предпочитая всякие ухищрения из тяжелого железа так называемому свободному стилю с рюшами и многочисленными складками. Любила она и украшения с крупными драгоценными камнями. Вот и сейчас ее грудь, прикрытую мелкой шелковой сеткой, украшало ожерелье из крупных сапфиров и аметистов, среди которых встречались и кроваво-красные зерна граната. Из-под громоздкой прически с алмазной заколкой выглядывали длинные бирюзовые серьги по тысяче экю каждая, а на руках, сложенных на животе, посверкивали несколько перстней с крупными бриллиантами и опалами с радужной игрой цветов. Камень опал служил для тетушки своего рода талисманом, иногда она разглядывала в его глубине картины из прошлого и будущего всей семьи, о чем немедленно становилось известно всему городку. На ее левом запястье красовался браслет из винно-желтого топаза.