Чеченская конная дивизия. - [2]
Стремление горцев доказать свою воинскую доблесть, а также расчет на добычу позволяли формировать милицию фактически на добровольной основе. Большую роль на Северном Кавказе играл и фактор «вечного врага»: против тех, с кем имелись давние счеты, в поход шли очень охотно и в бою не щадили ни себя, ни противника. На сборный пункт милиционеры являлись со своим оружием и на своих лошадях, но во время боевых действий имели довольствие и жалованье по казачьим нормам, получали компенсацию за убитого или павшего коня, а в случае смерти семьям выплачивалось солидное по местным меркам пособие.
В 1880—90-е годы всеобщая воинская повинность была распространена на христианское население Кавказа (армяне, грузины, осетины). Недоверие правительства к лояльности мусульман этого края и Средней Азии проявилось в том, что до конца имперского периода истории России, несмотря на отсутствие примеров массового дезертирства или измены «магометан», вместо службы в рядах армии они платили специальный налог (тогда как крымские и волжские татары призывались на общих основаниях). Тем не менее, в годы и Крымской и Русско-турецкой войны 1877—78 гг. на Северном Кавказе было собрано несколько полков на добровольной основе и воинов не смущало то обстоятельство, что воевать приходилось против единоверцев. Сформированная в 1914 году на добровольной основе «Дикая дивизия» проявляла высокую боеспособность и сохранила ее, вероятно, дольше всех других соединений императорских вооруженных сил.
В дореволюционной армии командирами национальных частей назначались кадровые офицеры, как русские, так и представители местной знати, причем среди первых предпочтение отдавалось уроженцам края или тем, кто здесь долго служил и знал местные обычаи. Военные качества практически всех иррегулярных частей вне зависимости от их национальности находились в прямой зависимости от уровня мотивированности нижних чинов и командного состава. Если речь шла о защите своей земли или о битве с «извечными» врагами, эти войска могли проявить чудеса воинского искусства. Успешными были их действия и в тех случаях, когда впереди ждала богатая добыча. Иногда боевой пыл удавалось поднять, апеллируя к самолюбию воинов, поскольку слава храбреца для жителей Кавказа — не пустой звук. Но при отсутствии заинтересованности иррегулярные полки уклонялись от выполнения боевых задач, таяли от массового дезертирства, превращались в банды мародеров. Эти же части значительно быстрее регулярных войск деморализовались в случае длительного бездействия или полосы неудач. В 1918—1920 годы национальные и казачьи формирования активно действовали только «у своих плетней» и большинство попыток повести их в дальний поход заканчивалось провалом.
В описываемый мемуаристом период обстановка на Северном Кавказе была очень сложной. Советская власть декларировала, а местами и провела в жизнь передел земли, который не устраивал казаков, до революции владевших лучшими угодьями. Давняя вражда между ними и горцами вспыхнула с новой силой, произошло несколько кровавых столкновений. На стороне Советов были так называемые «иногородние» (местные жители, не состоявшие в казачьем сословии и потому не имевшие войскового земельного пая), станичники-бедняки и пролетарии. Кроме того, за новую власть стояли солдаты бывшей царской армии, по разным причинам «застрявшие» здесь после демобилизации войск Кавказского фронта. Серьезную силу представляли отряды, действовавшие под националистическими и религиозными лозунгами, которые считали врагами как белых, так и красных, но заключали временные союзы с обеими сторонами, исходя из тактических соображений. В Ведено была резиденция эмира Узун-Хаджи, непримиримого врага белых. После краха коронной власти на Северном Кавказе он объявил себя имамом и приобрел значительное влияние благодаря своему авторитету религиозного лидера. Угроза со стороны Добровольческой армии заставила имама заключить союз с местными большевиками, причем отряд под командованием известного борца за советскую власть на Кавказе Н. Ф. Гикало значился 5-м полком войска имама.
Столкновения на национальной почве между чеченцами и казаками вспыхнули уже летом 1917 года, причем, как бывает в таких случаях, конфликт развивался по своей внутренней логике: виноватыми в кровопролитии были обе стороны. Казаки получили огромные запасы вооружения и боеприпасов со складов Кавказской армии и воспользовались этим для сведения старых счетов со своими соседями-горцами. Горцы не остались в долгу и разгромили несколько хуторов. После первой пролитой крови заработал механизм кровной мести. Ситуация еще более усугубилась тем, что с согласия правительства Терской советской республики пять станиц было выселено, а земли переданы ингушам, владевшим ими еще в 1830-е годы.
В начале 1919 года Добровольческая армия, упрочив свои позиции на Дону, Кубани и Ставрополье, приступила к ликвидации в своем тылу «неподконтрольных» районов. Горцам были предъявлены следующие требования: разоружиться, выдать преступников (сочувствующих большевикам и участников столкновения с казаками) и пропустить войска через свою территорию. Ингуши и чеченцы ответили отказом: сдача оружия считалась в горском обществе позором, к большевикам отношение было двойственное (с одной стороны, против них стояло духовенство и аульская верхушка, с другой, они обещали выгодный для горцев передел земли), о выдаче же участников стычек с казаками не могло быть и речи. Пропуск войск через свою территорию мог обернуться конфликтом с соседями. Кроме того, в Добровольческой армии было много казаков — вечных врагов горцев. Во время отступления из Грозного некоторые красноармейские отряды подверглись нападению чеченцев, которые отбирали у них оружие и выдавали пленных деникинцам. Другие, наоборот, находили в чеченских и ингушских селах радушный прием. Два полка Добровольческой армии 7 марта 1919 года атаковали аул Гойты, жители которого отказались выдать большевиков. На помощь гойтинцам пришли соседи, и после нескольких дней боев нападавшим пришлось ретироваться. Штаб генерала Деникина решил изменить направление главного удара, и 26 марта 1919 года началось наступление на Алхан-Юрт, который через четыре дня был взят и полностью разрушен. После этого по равнинным районам Чечни и Ингушетии прокатилась волна репрессий. Летом 1919 года Добровольческая армия начала в Ингушетии и Чечне новую мобилизацию, сопровождавшуюся угрозами расправы в случае неподчинения. В Назрани восставшие новобранцы перебили офицеров, проводивших набор, и разошлись по своим домам. За это аулы Сурхохи и Экажево как «гнезда бунтовщиков» были сожжены, а уцелевшие жители бежали в горы. В Кизлярской тюрьме группа чеченцев, арестованных за оставление своих частей, разоружила охрану и несколько часов отбивала атаки. Осенью 1919 года положение белых в Чечне стало настолько угрожающим, что Деникин был вынужден направить туда значительные силы под командованием генералов Покровского и Шкуро.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.