Чечения - битва за свободу - [22]

Я лично убедился в этом после разговора со Станкевичем, первым заместителем председателя Моссовета, представляющим и политическое ядро нового руководства РСФСР. 22 июня, запиской через одного из наших журналистов С. Бердукаева, он изъявил желание лично встретиться со мной. Говорили мы с ним более получаса. Ревностно охраняемый рослыми телохранителями, он чувствовал себя российским барином, приехавшим на вотчину. Говорили на людях, хотя и в некотором отдалении от любопытных. Его интересовала программа ВДП, как политической основы ОКЧН, и моё личное мнение о чеченско-российских проблемах. Спор был, как говорят спортсмены, «на грани фола». Ему, конечно, не понравилось, что чеченцы хотят строить своё независимое государство.

После теоретических выкладок с обеих сторон стало ясно — взаимопонимания не будет. Слишком по-разному мы смотрели на реалии. Станкевич, по существу, отрицал реальное право чеченского народа на самоопределение. Он даже обвинил чеченский народ в желании решать проблему своего возрождения за счёт России, открыто пригрозил применением любых сил и мер для пресечения попытки Чечении отделиться от России, вплоть до «возврата к ситуации середины прошлого века», как он выразился. На что я отпарировал: «Мы готовы и к этому, во имя свободы». Следующим его «аргументом» было: «Но учтите, условия уже будут другие». «Условия будут другие для обеих сторон», — ответил я. Имелась в виду Русско-Кавказская война. Выражаясь буквально его словами, Россия готова была предоставить чеченскому народу полную политическую, экономическую и культурную независимость, лишь бы не говорили о выходе из РСФСР, ибо это повлечёт развал российского государства. Хотя и не видно было логики в «предоставляемых» Россией свободах и вхождением Чечении в её состав, московский гость считал это реальной перспективой. Я с этим согласиться не мог. Поэтому в качестве некоторого резюме заметил Станкевичу, что мы вряд ли поймём друг друга, ибо нас, чеченцев, заставляли изучать историю России и этим самым, желая поработить, вынуждали постигать её имперскую сущность, а вы историю Чечении не изучали, так как не считали это необходимым… На что он, правда, отпарировал: «Боюсь, что история России только начинается». Так и расстались, каждый при своём мнении. Как и предполагалось, народ не принял завгаевский съезд — и это при самой широкой пропаганде его решений вплоть до событий 19 августа. Несмотря на информационную блокаду вокруг своей деятельности, Исполком ОКЧН, наоборот, завоёвывал всё больше и больше сторонников. В ряде сёл были вывешены флаги Чеченской Республики, которые мобилизовали сознание народа, почувствовавшего реальную близость свободы.

Видя, что симпатии на стороне лидеров ИК ОКЧН и ВДП, официальные власти с новой силой развернули кампанию преследования как через правоохранительные органы, так и через средства массовой информации. Была организована широкая кампания слухов и клеветы вокруг Дудаева. Многие лидеры ВДП привлекались к уголовной и административной ответственности, увольнялись с работы. Но все эти действия имели обратные результаты. Так, с июля 1990 года по июль 1991 года против председателя ВДП были возбуждены два административных дела и одно уголовное дело.

Причём, последнее — по указанию Завгаева, как пояснили следственные органы, после антикоммунистического митинга ВДП 6 ноября 1990 года. Хотя его производство было вскоре прекращено, но в связи с избранием лидера ВДП заместителем председателя ИК ОКЧН и активизацией деятельности опять было дано указание возобновить уголовное преследование.

Советский режим пытался противодействовать нарастающей волне борьбы за демократические преобразования, всё больше переходящие в русло национально-освободительной борьбы, но почва уходила из-под его ног. Каждая попытка придавить оппозицию оборачивалась потерей позиций ОК КПСС и её власти. Всесоюзная пресса уже крепко обосновалась в республике, держа под своим неослабным вниманием действия демократических сил. Так, «Экспресс-хроника» от 16 апреля 1991 года дала очередную информацию о преследовании ВДП: «10 апреля в Грозном, в суде Ленинского района, состоялось слушание дела председателя Вайнахской демократической партии Зелимхана Яндарбиева, обвиняемого в организации несанкционированных митингов 6 ноября, 17–18 ноября 1990 г. По поводу отказа ВДП в регистрации и санкции на проведение митингов и демонстраций З. Яндарбиев заявил, что административно-правительственные структуры республиканской номенклатурной бюрократии на всех уровнях «как псы КПСС» охраняют принципы имперской политики Кремля. З. Яндарбиев заявил ходатайство об отводе состава суда, мотивируя это тем, что все судящие — члены КПСС и являются идеологическими противниками ВДП, а поэтому не могут судить объективно. После отказа в удовлетворении ходатайства об отводе З. Яндарбиев и присутствовавший на суде Совет ВДП покинули зал суда. 12 апреля, в 6 часов утра, на квартиру З. Яндарбиева явился наряд милиции, состоящий из офицеров, который доставил его в суд Ленинского района. Слушание дела было продолжено. Суд признал нарушение процессуальных положений ст. 17 и 19 УПК и вынес решение отправить дело председателя ВДП З. Яндарбиева на доследование».