Чайка - [81]
Она кивнула, стараясь спрятать пылающее лицо.
– Нита!
Снова наступило молчание, и затем Кент сказал дрогнувшим голосом:
– Боже, если это правда!
– Конечно, правда! Из-за чего же все и вышло? Билли был изумителен… а я…
– Жуанита, дорогая, вы не знаете, как это важно. Простите меня. Я не могу… Я…
Он упал на стул у печки и закрыл лицо руками. Жуанита слышала его тяжелое дыхание.
– Это правда! – уверяла она, немного испуганная. Кент поднял голову. Лицо у него было измученное, словно сразу похудевшее, но с выражением безграничного облегчения.
– В таком случае, Нита, главная наша тревога позади. Боже, что за совпадение!.. Что за совпадение!.. – повторял лихорадочно Кент, подходя к ней. Он опустился на колени перед ее креслом и взял обе ее руки в свои. – Теперь, мой ангел, еще немного терпения и мужества, я буду с вами и даю вам слово, что все будет хорошо. Еще одно испытание… Хорошо?
Он оборвал и насторожился. Жуанита, с удивлением и страхом следившая за ним, прислушалась тоже. Из темноты снаружи донесся гул автомобиля.
– Это Джейн, – сказал Кент, взглянув на часы. – Половина шестого – минута в минуту. Я не сказал вам раньше, чтобы не волновать вас.
– О, Кент, я не хочу, я не могу! – зашептала Жуанита, испуганно прильнув к нему. – Я боюсь ее.
– Напрасно, – сказал он ласково. – Она приехала рассказать вам кое-что, Нита. Я ей звонил сегодня из Солито. Она скажет вам то, что вам давно следовало знать, Нита. А потом она уедет, и вы никогда ее больше не увидите, если не захотите. И она вам подтвердит, что Билли всегда любил вас и любит сейчас и что когда-нибудь он приедет повидать вас. Он вовсе не сердится, Жуанита. Ему было страшно тяжело узнать.
– Бедный Билли, – сказала она с состраданием и удивлением, все еще прижимаясь к Кенту и пытливо глядя ему в лицо.
– Да, бедный Билли! Кроме вашего бегства и смерти отца, у него было еще одно тяжелое испытание. Он узнал нечто, поколебавшее его любовь, его горячую веру в единственного оставшегося у него на свете близкого человека.
– Неужели… его мать?!
– Да. Бедный мальчик и бедная Джейн! Могу себе представить, чего ей стоило сказать ему! – говорил, словно про себя, Кент. – Я потребовал, чтобы она сказала и вам тоже, – прибавил он с внезапной мрачностью. – Она, может быть, не пожелает. Но я теперь даже Джейн готов простить, теперь, когда я знаю, что ваш инстинкт спас вас!
– Вы хотите сказать, что мне не следовало быть его женой? – спросила потрясенная Жуанита.
– Что вы не могли быть ею, голубушка. Как вы думаете, Жуанита, он рассказал это матери?
– Что я убежала? Вероятно. Иначе, чем он объяснил бы свой отъезд в Китай?
– Нет, не это было причиной его отъезда. Но если он рассказал ей… – заключил Кент, и вокруг рта у него легла безобразная жесткая складка, – если он ей сказал, и она все же оставила вас терзаться в заблуждении и написала вам о разводе, тогда… тогда она заслуживает, чтобы ее повесили!
Автомобиль подкатил к гасиэнде и остановился перед патио. В комнате, за кругом, отбрасываемым лампой, было уже совсем темно, но над морем еще серели сумерки и всходила луна. Женщине, вышедшей из автомобиля, легко было найти дорогу к дому. Они слышали ее быстрые шаги все ближе, ближе…
ГЛАВА XXIII
В широкую раскрытую дверь заглянула весенняя ночь, залитая жемчужным светом молодого месяца. На фоне ее вырисовывалась фигура Джейн Чэттертон, и желтый свет лампы падал прямо на все так же прекрасные, властные черты.
Она вошла, сбрасывая на ходу меховое манто. Ее быстрый взгляд переходил от Жуаниты к Кенту. Она протянула последнему свою руку в перчатке и самым естественным образом поцеловала девушку. Бросила на диван пальто, перчатки, сумочку, сняла шляпу и поправила волосы на висках жестом, который Жуанита хорошо помнила.
– Вы вызвали меня, Кент? – были первые ее слова. И этот уверенный голос с его музыкальными интонациями какой-то болью отозвался в сердце Жуаниты.
Джейн уселась в кресло сеньоры, а Кент, выпрямившись, глядя на нее из-под сдвинутых бровей без улыбки, отошел и встал у печки. Жуанита, сложив руки на коленях, нагнулась вперед, не отводя глаз от лица посетительницы. Ей казалось, что никогда еще не видела она Джейн такой ослепительно красивой. Траурное платье придавало ей какое-то величие.
– Я не писала вам… я не знала, миссис Чэттертон… – начала робко Жуанита, указывая на креп. – Но я была так огорчена этим известием!
Джейн храбро взглянула на нее, но вдруг глаза ее заблестели слезами, и она поспешно достала свой носовой платок.
– Миссис Чэттертон, – продолжала, собравшись с духом, Жуанита, – мне неприятно… я ужасно огорчена из-за Билли.
Джейн пытливо посмотрела на нее. Потом, искоса, на Кента.
– Я знаю, что вы должны были осудить мою глупую выходку… Но… – она говорила быстро, чтобы удержать слезы, – но я очень сожалею… И, если он вернется, я сделаю все, что могу, чтобы он забыл… Всю мою жизнь я…
Она не могла говорить дальше. Знакомые предметы вокруг расплывались в глазах сквозь туман слез.
– Я ведь писала вам, – напомнила вполголоса Джейн, – что, так как вы считаете ваш брак с ним ошибкой, вы можете без затруднений получить развод. Мы все сделаем.
Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.
Гидеон Рошель, маркиз де Вир, решил, что нашел неплохую возможность поправить свои дела, играя роль «бандита-джентльмена»... однако очень скоро столкнулся с жесточайшей конкуренцией со стороны леди Констанс, дочери своего злейшего врага, которая выдавала себя за «юношу-разбойника».Дуэль все расставила по местам – и теперь Констанс в плену у жаждущего мести Гидеона.Что он предпримет?Убьет прелестную разбойницу? Отдаст в руки правосудия?Или его месть будет отнюдь не жестокой, а полной страсти и нежности?
Быть музой поэта или писателя… Что это — удачная возможность увековечить свое имя, счастье любить талантливого человека и быть всегда рядом с ним, или… тяжелая доля женщины, вынужденной видеть, из какого сора растут цветы великих произведений?.. О судьбах Екатерины Сушковой — музы Лермонтова, Полины Виардо — возлюбленной Тургенева, и Любови Андреевой-Дельмас, что была Прекрасной Дамой для Блока, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Во многих сказках царский сын непременно едет добывать невесту в тридевятое царство, в некоторое государство. Сказка, как известно, ложь, да в ней намек... Издавна цари и царевичи, короли и королевичи, а также герцоги, князья и прочие правители искали невест вдали от родных пределов. Почему? Да потому, что не хотели, чтоб измельчала порода. А еще хотели расширить связи своих государств с тридевятыми царствами.
Красавица Ангелина и ее возлюбленный разлучены: война 1812 года охватила Россию, и ее кровавая рука достигла даже провинциального городка, где безмятежно живет девушка... Она похищена, насильно увезена во Францию... Испытав столько треволнений и бед, что диво, как это не сломило ее. Только нечаянные встречи с возлюбленным вселяют в Ангелину силы, помогают выдержать разлуку, насилия, унижения, потери – и вновь обрести свою любовь, вновь встретить своего бога любви!Книга ранее выходила под названием "Бог войны и любви".
Кто заподозрит шпионку в прекрасной женщине, которую принимают в высшем обществе или даже при дворе самодержцев? Но именно такие дамы оказывались зачастую самыми надежными агентами – ведь кому, как не обходительной прелестнице приятно поведать свои тайны сильным мира сего?.. А уж способами обольщения и умением напускать тумана и загадочности эти красавицы владели в совершенстве. Некоторые из них так и унесли свои секреты в могилу, а некоторые вдруг столь удивительную карьеру заканчивали – и становились обычными женщинами.