Часы Судного дня - [17]

Впрочем, это отнюдь не мешает их при случае использовать. Вот и я закинул удочку — написал проникновенный пост на тему «Как мы хотим дачу», про непереносимость перспектив ещё одного лета в душном городе и нашем стремлении немедля облагодетельствовать собой комаров где-нибудь в окрестностях. Получил положенное количество лайков, полдесятка тупых комментов от тех, кто имеет мнение по любому поводу, полайкал ответно эти комменты, предсказуемо узнал, что дача отстой для даунов и пенсов, поаплодировал тем, кто поспешил зачем-то сообщить о своих планах на лето, отряхнул брызги презрения от тех, кто не согласен проводить лето в этой стране, а претендует не меньше, чем на Мальдивы, хотя едет почему-то в Турцию. Нейтрально поотвечал им — с кем-то пошутил, с кем-то поспорил. В общем, аккуратно имитировал активность, чтобы алгоритмы «Фейсбука» держали тему повыше в выдаче — пока её не увидит тот, ради кого она и создана.

Поскольку люди обычно вполне предсказуемы, то уже через час, который я провёл в тщательном гуглении таких запросов, как «дача в… области», «оформление дачных участков», «услуги кадастрового учёта» и так далее, я дождался нужного комментария: «Тю, так давай я тебе свою продам!» Это был именно тот человек, на реакцию которого я и рассчитывал. Конечно, я мог ему просто позвонить или стукнуться в мессенджер, это тоже зачтётся, но комментарий в теме — это наилучший вариант из всех возможных. Его можно просто увидеть.

Один мой приятель как-то в угаре эскапизма и под влиянием родноверческой ереси купил дом в полумёртвой деревне. Отдавали его недорого, дом был относительно неплохой, порыв к природе был силён… Места для «подумать» в схеме не нашлось. Если там жить всегда — то чем заниматься? Если ездить как на дачу — далеко, неудобно и дорога грунтовая. А если зомби-апокалипсиса дожидаться, как приятель планировал, то быстро надоедает. Ему надоело за год, но он успел поправить крышу, сделать вместо колодца насосную скважину, переложить печку и развести коз. Коз потом пришлось отдать — резать у горожанина рука не поднялась, всё остальное осталось. Будущее «родовое имение» постепенно вернулось во мрак запустения и хаос заброшенности. С тех пор он мечтал от него избавиться на любых условиях, но желающих не находилось. Он просто не мог не предложить его мне, хотя бы в полушутку.

А я вдруг взял и согласился.

Не веря своему счастью, приятель развернул бурную деятельность. Сначала торговался как чёрт, но потом признал, что вернуть своё — уже хорошо. Париться формальностями он не хотел: «Да зачем тебе эти бумажки, бери ключи да заезжай», но мне был нужен договор и оформление через БТИ — это хороший, жирный, недвусмысленный след. И это основание для неплановых расходов, которые у меня, несомненно, будут. Вывести хороший кусок бюджета в нигде не учтённую наличку — это бесценно. Тем более что приятель мой, убеждённый антигосударственник и криптоманьяк, карточками принципиально не пользовался. Я легко договорился с ним поставить в договоре купли-продажи сумму в два раза большую — объяснив заначкой от жены. Трижды разведённый приятель не мог упустить повод позлорадствовать на тему: «Ага, я говорил, что все они такие!» и охотно согласился прикрыть меня своей мужской солидарностью.

Теперь в мире электронных следов всё сходилось — я снял почти все невеликие накопления с резервной карты и отдал их за дачу. Поступок по-житейски глуповатый, но вполне в пределах бытовой нормы. На самом деле я отдал половину, остальное ушло в кэш, который точно пригодится.

Нормальный деревенский пятистенок, обшитый по срубу досками и крытый оцинковкой, уходящий вдаль заросший матёрым бурьяном огород, большой, обитый рубероидом, деревянный сарай, пяток одичалых старых яблонь, заросли вишни-самосейки. Всё это обнесено косым штакетником, обжито мышами, кротами и муравьями, и всё это теперь наше.

В деревеньке на два десятка домов заселены три — чета престарелых колхозников-пенсионеров, бодрый военный отставник возраста к 60-ти и одинокая бабка вида настолько замшелого, что вообще непонятно, чем жива ещё. Военный отставник гнал самогонку и изображал из себя фермера, но в основном, как и все тут, жил на пенсию. Он единственный проявил какой-то интерес к тому, что дом, удачно стоящий на отшибе, обрёл нового хозяина, но, когда убедился, что я не интересуюсь регулярными поставками самогона, то разочарованно отстал.

Теперь мы вели странную жизнь. С утра я брал жену и дочку, ехал с ними в гипер, где закупал продукты, оттуда в гараж, там закидывал их к башне, а сам ехал на УАЗике на эту чёртову дачу, увозя в кармане телефон жены. С трудом кое-как очистив от пыли и мышиных говен веранду, садился там работать, вылавливая паршивенький триджи-интернет с поднятого на крышу роутера. Работать на ноутбуке и слабой сетке было неудобно, но, в принципе, возможно. Медиаконтент мне не нужен, а для данных пары мегабит хватает. Больше напрягал маленький экранчик вместо привычных трёх мониторов, ну да тут уж не до жиру. Больше ничего на даче не делал, только фотографировал виды с геотегами для «Инстаграма» — обозначал, так сказать, присутствие. Для электронного следа этого, по моим прикидкам, было достаточно. Увидеть, что в доме не сделано ничего, кроме помытых снаружи окон и веранды, не заходя в него невозможно, а заходить некому.