Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин - [175]
— Смотрите, кто у меня тут!
— Миранда, ты что, заставила мосье Пуаро лезть через изгородь? Я же тебя просила!
— Через изгородь лучше, — ответила Миранда, — и гораздо короче.
— И больнее, я полагаю.
— Не помню, — вмешалась миссис Оливер, — я вас уже представляла моей подруге миссис Батлер?
— Разумеется. На почте.
Упомянутое знакомство длилось несколько секунд, отделявших миссис Батлер от заветного окошка кассы. Теперь у Пуаро появилась возможность разглядеть ее получше. Тогда, на почте, ее стройную фигуру скрывал просторный плащ, а большую часть лица — низко повязанный платок. Теперь выяснилось, что если ее дочь походила на древесную нимфу, то сама Джудит Батлер в свои тридцать пять удивительно напоминала речную фею. Ни дать ни взять Рейнская дева. Хрупкая до прозрачности, с узким бледным лицом, совершенно речными огромными зелеными глазами в обрамлении длинных ресниц и тонкими белокурыми волосами, ручейками спускающимися на плечи.
— Я очень рада, что вы смогли приехать сюда, мосье Пуаро, — сказала Джудит Батлер. — Это было так любезно с вашей стороны.
— Я никогда бы не посмел пренебречь просьбой миссис Оливер, моего давнего друга. Ее желание для меня закон, — ответил Пуаро.
— Чушь какая! — фыркнула миссис Оливер.
— Она уверена, совершенно уверена, что вы сумеете распутать это кошмарное происшествие. Миранда, милая, ступай-ка на кухню. Возьми лепешки в духовке.
Миранда исчезла, успев одарить Пуаро лукавой улыбкой, вне всякого сомнения означавшей: «Видите? Нарочно ведь отсылает».
— Я пыталась от нее скрыть, — сказала миссис Батлер, — это… это страшное происшествие. Но не сумела…
— Ничего удивительного, — заметил Пуаро. — Плохие вести распространяются быстрее всех остальных. И потом, — добавил он, — невозможно жить в парнике. А дети вообще очень восприимчивы.
— «Средь вас дитя, что подмечает все», — вмешалась миссис Оливер. — Не помню, Бёрнс[235] это сказал или Вальтер Скотт[236], но детей он, вне всякого сомнения, понимал.
— Значит, Джойс Рейнольдс действительно была свидетельницей убийства? — спросила миссис Батлер. — Трудно поверить.
— Поверить, что действительно видела?
— Нет. Что, увидев его, не проговорилась об этом раньше. Совсем на нее не похоже.
— Все, с кем мне уже довелось побеседовать, — мягко проговорил Пуаро, — называли Джойс Рейнольдс не слишком правдивой девочкой.
— Дети странные создания, — отозвалась Джудит Батлер. — Бывает, они выдумывают то, что в дальнейшем оказывается правдой.
— Джойс Рейнольдс, без всякого сомнения, убили, — ответил Пуаро. — Из этого и будем исходить.
— Вы исходите из этого с самого начала, — не утерпела миссис Оливер. — Вам небось уже все известно.
— Мадам, не требуйте от меня невозможного. Вы, как всегда, чересчур нетерпеливы…
— Почему бы нет? — спросила миссис Оливер. — В наше время быстрота — залог успеха.
В эту минуту в комнату с тарелкой, полной лепешек, вернулась Миранда.
— Куда поставить? — осведомилась она и насмешливо спросила: — Надеюсь, вы уже все обсудили? Или вам еще что-нибудь принести?
Миссис Батлер молча придвинула старинную серебряную заварочницу к каминной решетке и включила электрический чайник. Едва он начал кипеть, она выдернула штепсель и, заварив чай, разлила его по чашкам. Миранда с прилежным и чуть манерным от старания изяществом обнесла всех горячими лепешками и сандвичами с огурцом.
— А вы знаете, что мы познакомились с Ариадной в Греции? — спросила Джудит.
— Я свалилась в море, — пояснила миссис Оливер. — Мы возвращались с экскурсии на острове, на море было весьма неспокойно, и вот у причала все это и произошло… Мне говорят «прыгайте, миссис», я смотрю — а причал находится жуть как далеко. Он, правда, тут же оказался прямо у катера, но я-то этого не ожидала, так что очень удивилась и прыгнула, когда он уже отскочил… — Она перевела дыхание. — В общем, Джудит больше всех старалась выловить меня из воды, и, в итоге, мы подружились.
— Так оно все и было, — подтвердила миссис Батлер. — К тому же мне очень понравилось ваше имя. Ариадна… Очень уж оно там пришлось кстати.
— Да, оно греческое, — сказала миссис Оливер. — И, между прочим, настоящее, а вовсе не псевдоним, как многие думают. Однако со мной так и не случилось ничего похожего на историю Ариадны[237]. Увы и ах! Мне так и не довелось быть покинутой суженым на греческом острове, увы и ах!
Пуаро поспешно пригладил усы, одновременно прикрывая улыбку, появившуюся, стоило ему только представить миссис Оливер в образе отвергнутой греческой девы.
— Ну, не у всех же имя влияет на судьбу, — заметила миссис Батлер.
— Разумеется. Тебя, между прочим, тоже нелегко представить в роли воительницы, отрубающей голову своему поклоннику. Ведь так там, вроде бы, все было? У Юдифи[238]и Олоферна, я имею в виду?
— Она совершила это ради свободы отечества, — заметила миссис Батлер, — и, если я ничего не путаю, заслужила всеобщее одобрение.
— По правде говоря, я не очень хорошо помню, в чем там у них было дело. Это ведь в Апокрифах
