Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин - [174]

Девочка была настолько хрупкой, что казалась сказочным созданием, какие и должны были населять этот волшебный сад — феей или древесной нимфой. Голос у нее был чистый и звонкий — ни дать ни взять колокольчик.

— К вашим услугам, мисс, — учтиво ответил Пуаро.

— Меня послали вас встретить, — сообщила девочка. — Вы ведь идете к нам пить чай?

— К миссис Батлер и миссис Оливер? Да.

— Правильно. Это мама и тетя Ариадна, — согласилась девочка и укоризненно добавила: — Вы опаздываете.

— Прошу прощения. Я остановился кое с кем поговорить.

— Я видела. С Майклом, да?

— А ты его знаешь?

— Конечно. Мы здесь давно живем. Я всех знаю.

Пуаро спросил, сколько ей лет.

— Уже целых двенадцать. На следующий год поеду учиться в интернат.

— Тебя это радует или наоборот — не хочется уезжать?

— Пока не знаю. Вот приеду туда, тогда посмотрим. А здесь мне уже не очень нравится, не то что раньше. А сейчас, думаю, вам лучше пойти со мной. — И спохватившись, добавила: — Пожалуйста.

— Ну конечно. И приношу свои извинения за опоздание.

— Ничего страшного, не волнуйтесь.

— Как тебя зовут?

— Миранда.

— Тебе очень идет это имя.

— Из-за Шекспира, что ли?[229]

— Да. Вы проходили его в школе?

— Угу. Мисс Эмлин нам читала. А потом еще мама. Мне понравилось. Здорово. «И как хорош тот новый мир…»[230]В жизни, конечно, ничего такого не бывает, правда?

— Ты в это не веришь?

— А вы?

— Лучший мир есть всегда, — отозвался Пуаро, — только, знаешь ли, для совсем особых людей. Для счастливчиков. Для тех, в ком уже есть ростки этого мира.

— А, ясно, — сказала Миранда, и Пуаро замолчал, хотя у него были на этот счет очень большие сомнения.

Миранда прошла несколько шагов по тропинке и, чуть обернувшись, сказала:

— Нам сюда. Если пролезть через изгородь, это совсем рядом.

Она оглянулась и показала пальцем назад:

— А вон там, прямо посередине, был фонтан.

— Фонтан?

— Ну да. Много лет назад. Наверно, он и сейчас там — под кустами, только весь уже развалился. Люди приходят, и каждый уносит с собой камушек, а назад никто ничего не кладет.

— Жалко, наверное?

— Не знаю. Не уверена. А вам нравятся фонтаны?

— Lа depend[231], — ответил Пуаро.

— А я немного знаю по-французски, — похвасталась Миранда. — Вы сказали: «Как посмотреть», да?

— Совершенно верно. Ты, я вижу, неплохо образованна.

— Все говорят, что миссис Эмлин — замечательная учительница. Она у нас директор. Она ужасно строгая и немного сердитая, но иногда рассказывает жутко интересные вещи.

— Тогда она действительно хорошая учительница, — сказал Эркюль Пуаро. — Ты, я смотрю, здорово здесь ориентируется: все тропинки знаешь. Ты сюда часто ходишь?

— Очень. Я здесь больше всего люблю гулять. Прихожу сюда тайком от всех, залезаю на дерево и смотрю. Мне нравится наблюдать за ними.

— За кем?

— Ну, в основном, за птицами и белками. Оказывается, птицы постоянно ссорятся. Знаете стишок: «Птички в гнездышках воркуют»[232]? Так вот на самом деле, ничего подобного. А еще я наблюдаю за белками.

— А за людьми?

— Реже. Сюда мало кто ходит.

— Интересно почему?

— Наверно, боятся.

— Чего?

— Так ведь здесь кого-то убили. Только очень уже давно. Еще до того, как тут появился сад. Раньше ведь на его месте была каменоломня. Сплошной песок и щебень. Там-то ее и нашли, в песке. А как вы думаете, правду пословица говорит, что кому суждено быть повешенным, тот не утонет?

— Теперь уже вряд ли. В Англии больше не вешают.

— А в других странах все еще продолжают. И прямо на улицах. Я в газете читала.

— В самом деле? И как ты к этому относишься?

Миранда ответила на вопрос, следуя своей, только ей одной понятной логике.

— Джойс ведь утопили, — сказала она. — Мама не хотела мне говорить. Довольно глупо с ее стороны, вам не кажется? Мне все-таки двенадцать лет.

— Джойс была твоей подружкой?

— Да. Мы очень дружили. Иногда она рассказывала мне всякие интересные вещи. Про слонов и раджей. Она ведь бывала в Индии. Вот бы и мне туда съездить! А мне особенно и не о чем было ей рассказать. Вот мама — мама ей бы рассказала. Она, знаете, была в Греции. А меня с собой не взяла. Она как раз там с тетей Ариадной и познакомилась. А еще мы с Джойс рассказывали друг дружке всякие секреты.

— Откуда же ты узнала о том, что с ней случилось?

— От миссис Перринг. Это наша кухарка. Подслушала, как она разговаривала с миссис Минден, которая приходит к нам убираться. Кто-то сунул Джойс головой в ведро с водой.

— И ты не догадываешься кто?

— He-а. Кухарка с миссис Минден тоже, как я поняла, не знают. Впрочем, чего с них взять-то? Обе глупые какие-то…

— Значит, не догадываешься?

— Меня же там не было. Как назло заболело горло и поднялась температура. Так что мама меня с собой не взяла. Иначе я бы хоть что-то узнала. Ну, про то, как ее утопили. Я потому и спросила у вас о людях, которым суждено утонуть. Приготовьтесь, сейчас полезем через изгородь. Смотрите не порвите костюм.

Пуаро последовал за ней. Проход в живой изгороди на границе с «Садом в карьере» показался Пуаро, мягко говоря, тесноватым, хотя его тоненькой, как эльф[233], провожатой он, должно быть, представлялся просторным тоннелем. Впрочем, она заботливо опекала своего спутника, предупреждая его о близости торчащих шипов и отводя в сторону самые колючие ветки. Они выбрались наконец на небольшую вытоптанную площадку, затем миновали компостную кучу, обогнули заброшенный огуречный парник и оказались у двух больших контейнеров для мусора. Дальше начинался маленький ухоженный садик, засаженный в основном розами, по которому они очень скоро дошли до стоявшего в глубине бунгало