Частный человек. Избранные места из переписки с врагами - [80]
Возвращаясь к школьной математике: зачем вообще нужна наука? Налогоплательщику и лояльному гражданину достаточно физкультуры, военной подготовки и закона Божьего. К тому и идёт. Наука — это обоснованные предсказания. Астрологический прогноз может сбыться с потрясающей точностью, а может и не сбыться. Астрономический расчет верен всегда: планета окажется в том углу неба, куда тычет астроном. Наука предъявляет кучу бумаги с линиями разной толщины и говорит: «Сделай по чертежам. Выйдет автомобиль; он поедет». И покатит. Причем не только в любой точке Земли, но и по Луне и Марсу.
Для человека заманчиво овладеть инструментом обоснованных предсказаний. Но власть, которой принадлежит система образования, в этом не заинтересована. Владеющий тайной Лахесис, для неё смертельно опасен. Наука даётся сквозь зубы и только потому, что есть другие государства. А у тех пушки и обученные артиллеристы. Надо учить, а то, как бы чего не вышло. Бог войны Арес (Марс) — перед Лахесис щенок, но он тоже Олимпиец.
У Нюкты много детей, почти равных по мощи Лахесис. Для отвращения людей от знаний власть призывает Апату (Обман) и Мома (Глум, Насмешку). Они запутывают пришедших за знаниями. Вместо прояснения слов (а математику нельзя изучить иначе) происходит их затемнение. Кроме того — привет Мому! — ничего не изучается до конца. Ученик не получает инструмента воздействия на мир, а лишь обрывки знаний, которыми не может воспользоваться и применить. Конечно, ученик этим возмущен: он тратит своё время — 11 лет жизни — на изучение того, что ему не пригодится, а значит, не нужно. Вступает в бой ещё одна дочь Нюкты — Эрида (Раздор). Вместо благодарности учителям в их адрес сыплются проклятия; их могут даже убить. Артиллериста или ракетчика власть из ученика сделать ещё позволит. Как и любого другого узкого специалиста. Но «специалист подобен флюсу: полнота его односторонняя» (Козьма Прутков). О цельной картине мира и идущей вслед за ней мудрости остается лишь мечтать. Либо изучать самостоятельно, к чему я вас постоянно и призываю.
Если власти и эти боги не помогают в деле отвращения от знаний, на помощь призывается совсем уж чудовищный бог: Эрос (Любовь). Он приходит через запреты, что сейчас и наблюдаем. Эрос сын Хаоса, Лахесис он приходится дядей, а значит, он сильней её, хотя нить судьбы у него есть. И братья соответствующие: старший Тартар (бездна) и младший — упомянутый Эреб. С Аидом договориться можно: Орфею это удалось. Боги любят, когда смертные поют им песни; «а зато у них песни хорошие». С Тартаром не договоришься; это бездна без возврата. А Эрос — не слащавый Амурчик древних римлян. У древних греков, повторяю, все очень серьезно: овладел вами Эрос, поигрался, да и уволок в Тартар.
7. Вы живете циклами.
Переходим к практике. Круги и циклы определяют жизнь, в том числе и вашу. Наиболее очевидны суточные и годовые циклы. Как сказал поэт:
И где-нибудь среди досок -
Блаженный — приляжет он.
Поскольку культурный дОсуг
Включает здоровый сон.
Александр Галич. «Вальс его величества»
Есть менее очевидные, но оказывающие большое влияние циклы. Даже секс включает циклические движения. К любой работе или учебе вы подступаетесь периодически. Ваш учебный план в университете построен по расписанию: скажем, раз в неделю (период!) у вас те или иные пары. И — главное! — обед по расписанию. Когда вы пишите заметку, прилив и отлив активности также идёт периодически. Система «газ-тормоз» работает не только при движении автомобиля. Для монотонной, постоянно повторяющейся деятельности методы штурмовщины иста-хановского трудового энтузиазма не подходят, и даже вредны. Вы можете напрячься, «включить форсаж» и совершить трудовой подвиг. Например, выучить за ночь учебник и сдать экзамен. Но это не имеет никакого отношения ни к вашей учёбе, ни к работе. Человеческий мозг устроен хитро: циклами, а как же! Он — марафонец (опять эта Древняя Греция!) и знает, что бежать ему долго, всю длинную жизнь. Поэтому трудовые подвиги он рассматривает как временные препятствия на пути. Каждому студенту знакома формула: «Выучил — сдал — забыл». Почему «забыл»? Мозгу важно преодолеть дистанцию, а не конкретную горку на пути. Перевалил горку — и забыл, бежать ещё вон как долго…
Почти ничто из освоенного штурмовыми методами, не задерживается в памяти надолго. Банальность: «Повторенье — мать ученья». Но кто же папа? Регулярность! Если вы что-то делаете регулярно, мозг соображает, что, видимо, в будущем вы продолжите делать то же самое. И нужно перенести связанные с этой деятельностью сведения из оперативной памяти в долговременную. Процесс идет без участия интеллекта, на подсознательном уровне. Мозг человека слишком самостоятелен; его хлебом не корми, дай только принять решение за пользователя (сознание). Он мощен, но, как и всякий компьютер, отменно туп. Ему говоришь: «Запомни, гад, учебник. Ведь завтра экзамен!». А он: «Да ну тебя, хозяин! Подумаешь, экзамен. Мне ещё 60 лет с тобой жить; долгосрочная память — не помойка». И вы успешно заваливаетесь…
У человека очень плохая оперативная память. Гораздо хуже, чем у компьютеров. Человек одну страницу текста в оперативной памяти с трудом удерживает, а современный Word 300 страниц выдаёт, и лишь на 350-й видно, что тормозит и подгружает из долгосрочной памяти. Зато у человека громадная, просто невообразимая долговременная память. Вы представить себе не можете, сколько сокровищ там хранится! Даю упражнение, которое позволит получить доступ. Особой подготовки не нужно; обстановки тоже. Представьте себе ленту. Как кинопленка, только ещё запахи и другие ощущения, вроде температуры, записаны. Попытайтесь скользить по ней назад в момент, где вы слышали нужные сведения. Не пытайтесь ускорить процесс: ваш мозг всё сделает сам, доверяйте ему. Приближайтесь постепенно: когда лектор это говорил — весной или осенью? Днем или вечером? Было холодно или нет? Кто сидел в аудитории? Хотелось ли вам спать или есть? В какой-то момент произойдет щелчок — и нужные сведения загрузятся из подсознания в оперативку. Это яркий момент. Можно даже испугаться, настолько отчетливо вы вдруг окажетесь там. Так можно получить практически к любым сведениям, которые вы где-то слышали. Но метод не универсален. «Вспомнить все» не получится: часть информации мозг блокирует. Но для уровней 1–4 (см. ниже) этого более, чем достаточно.
Кризис среднего возраста творит странные вещи. Жажда эфемерной независимости подвигла довольно известного и рафинированного, но немного наивного, либерального московского журналиста в 2006 году начать бизнес. Разумеется, он быстро разорился и обанкротился. Но рук не опустил. Его даже не убили, и не посадили в тюрьму. Зато автор поездил по свету: на людей посмотрел и себя показал. С третьего раза добился скромного успеха. Правда, перестал быть либералом и стал русским либерал-националистом (редкая зверушка). И ушёл из журналистики, став писателем.
Многие читатели отмечали, что мои книги толстые, как автор. Как говорят нынче в Интернете: «многа букафф». Читать интересно, но люди быстро утомляются: Интернет приучил их к коротким заметкам, бьющим в лоб, а тут без полулитра не разберёшься. Да и ждать следующую книгу долго; ведь у автора в голове человечий мозг, а не разогнанный искин. Народ требовал небольшую книгу коротких рассказов и стихов. Я люблю своих читателей и внимательно прислушиваюсь к их замечаниям и предложениям. По просьбам трудящихся я такую книгу написал.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!