Частный человек. Избранные места из переписки с врагами - [8]

У потребителя информации появляется выбор. Ни одно серьёзное СМИ не говорит, что все корпорации — гады, поскольку каждое из них не является независимым. Но одни СМИ весело и убедительно, а то читать-смотреть не будут, доказывают, что козлы — вон те, а другие, столь же влиятельные и солидные, говорят, что козлы — вот эти; конкуренты первых гадов.

Но потребитель может прочесть все СМИ. С появлением Интернета расходы на это стали почти нулевыми. И если он не глуп и имеет образование, из их сравнения он легко и непринуждённо извлечёт свободную и независимую картину происходящего. Увеличение количества рекламодателей приводит к тому, что СМИ в целом становятся рабами многих хозяев. А значит, как было замечено ещё в древности, — свободными.

3. Побочные эффекты.

Вторичный эффект: богатство СМИ. Если в дефиците не деньги, а общенациональная рекламная площадь (время), то владельцы площади становятся богаче владельцев денег. Владелец дефицита всегда богат. Если нет способа отнять дефицит силой (смотрите ниже). Кому принадлежат ведущие СМИ в РФ? Ну, с ТВ и «Российской газетой» (Рогами) всё давно понятно: государству (Путину). Далее: «Коммерсант» — Алишер Усманов (Металлоинвест), «Новая газета» — Александр Лебедев (Национальный резервный банк), КП — братья Ковальчуки (ОАК), «Гудок» — Якунин (РЖД). Дальше перечислять? Белой вороной выглядит лишь «МК», принадлежащий Павлу Гусеву (МК).

Это результат приватизации. В 1990-е содержать СМИ (один комплекс Известий чего стоил!) государству стало не по карману. Оно ограничилось налоговой льготой по НДС и отпустило СМИ в свободное плавание. Журналисты радовались: «швобода, швобода…»! Не понимая, что из убыточности СМИ есть лишь одно исключение: момент революции. Тогда тиражи миллионные (с допечатками!), но всё равно зачитываются до дыр. И на очень краткое время СМИ становятся прибыльными.

Революция быстро кончилась: уже к 1992-му вернулась ситуация плановой убыточности СМИ. Олигархи стали радостно скупать обедневшие телекомпании и издания. А СМИ поддались, думая, что им сейчас отвалят денег. Ну, топ-менеджерам, может, что-то и дали. Немного перепало и журналистам, особенно во время корпоративных информационных войн середины 1990-х. В остальном нищета унылая; смертная. Потому что качественная журналистика в России никому не нужна. А ту, что есть, и за копейки сделают. И делают.

В очередной раз сам себя опровергну. Если СМИ такие бедные, несчастные и планово- убыточные, зачем люди ими занимаются? Почему богатый и очень умный Павел Гусев не закрыл «МК» в 1992-м, 1996-м или 2000-м? Он что, фанат свободы слова? Ни в жизнь не поверю! Комсомолец никакую свободу любить не может; поскольку он обязан чтить устав ВЛКСМ[17]. В противовес можно вспомнить Дмитрия Галковского: «Печатание большого тиража — это в буквальном смысле печатание денег».

Как разрешить противоречие? Просто! Большой тираж — всегда шантаж государства. Оно воленс-ноленс (волей-неволей) обязано прислушиваться к обладателю такого рычага общественного мнения[18]. Например, Павел Гусев входит в клуб главных редакторов, где не реже раза в месяц лично общается с Президентом РФ, кто бы он ни был. Он общался в таком режиме со всеми правителями СССР-РФ, начиная с Брежнева, при котором он и был назначен (ключевое слово!) главным редактором «МК». Правители приходят и уходят, а Павел Николаевич Гусев остаётся; он незаменим и вечен. В результате, например, в конце 2011-го редакция МК знала, что президентом будет Путин, а не Медведев за два месяца до официального оглашения этой новости. «МК» её, разумеется, раньше времени не публиковал. Но кому надо знали, как пойдут дела, а это дорогого стоит.

Кроме того, ведущие СМИ в России и во всем мире получают прямую господдержку. И её масштабы впечатляют. Так, по итогам 2012 года телеканал Россия получил от государства 19,1 млрд руб., и заработал на рекламе 19,6 млрд. Половину его бюджета составляют дотации. Телеканал Russia Today обошёлся бюджету в 11 млрд руб.; Новое общественное телевидение (ОТР) получило 1,5 млрд руб.; РИА Новости — 2,9 млрд руб.; Российская газета — 3,95 млрд руб.; радио Голос России — 4,4 млрд руб. Для сравнения: телеканал Аль-Джазира получает из бюджета Катара около 4 млрд руб. в год; британская ВВС — 11 млрд руб. в год (суммы переведены в рубли по курсу 2013 года).

Но гораздо больше косвенная поддержка политических и экономических, вернее, политико-экономических, групп. Она обычно даётся не напрямую, а в виде возможности заработать; допуска в определённую нишу. Так, «МК» несколько десятилетий печатает объявления о «досуге», сиречь о проституции, за которые изданию никогда ничего не было[19]. И не будет, пока газета остаётся лояльна властям. Для дополнительного контроля государство старается дать такую нишу, которую легко отнять. Кроме того, на СМИ вешают маркёр: «А-а-а, «МК»… знаем… Реклама борделей…». Это нивелировка серьёзных общественных проблем, затрагиваемых газетой с миллионным тиражом. Но косвенную поддержку, то есть плату за лояльность, получают (печатают деньги) хозяева СМИ, а вовсе не сами СМИ. И уж тем более не журналисты, там работающие.