Частный человек. Избранные места из переписки с врагами - [110]

Шрифт
Интервал

Ничего иного предложить Другому в обмен на его деньги вы пока не можете. Ситуация аналогична дипломатии великих Держав: предметом обмена и торга в основном являются не ресурсы, а интересы в различных областях. И результаты сделок не скроешь. Поэтому я столь настойчиво призываю вас ознакомиться с историей дипломатии.

8. Другие.

Ад — это другие.

Жан-Поль Сартр, французский философ XX века

Мне очень нравится история о санитарии в армии. Медицина — наука очень древняя, ведь каждый заботится о своем здоровье. Предотвратить дизентерию не так уж и сложно. В мировых войнах ХХвекавоевалимиллионныеармии. Дизентериябыла, нов рамках. Смертей от неё наблюдалось мало, а массового мора не было. Санитария начала развиваться в XIX веке. За неполные сто лет она достигла чётких рекомендаций; не наука, а технология; набор алгоритмов. Туалет на расстоянии не менее 150 метров от казармы; умывальник; баня раз в неделю; прожарка одежды от вшей раз в три дня. Ничего сложного. Но в XVI–XVIII веках, то есть более 300 лет (!) картина совершенно удручающая. Скажу в последний раз о французско-польском короле Генрихе III Валуа. Приехав в 1573 году в Краков, он узрел чудо. И тут же повелел воспроизвести его в Тюильри, Лувре и других французских королевских дворцах. Чудо недавно привезли из Англии; оно являло собой… унитаз, water closet. Англичане тогда всем изобретенные в 1596 году сортиры Джона Харингтона[117] дарили. Юмор у них такой, и экспортировать пытались. Привезли в Московию, подарили Иоанну Васильевичу IV (Грозному). Тот новшество оценил. Но к нему надо канализацию, трубы. Подумал русский человек, и принял правильное решение. Бралась обычная пушка, отпиливались концы. Получалась отличная толстостенная бронзовая труба; их сваривали. Кремлевская канализация служит до сих пор. Но закупать унитазы Иоанн Васильевич всё же не стал. Так и оставался он долгое время единственным владельцем унитаза в стране. Царская привилегия. Пётр I Алексеевич (Великий) исправил ситуацию.

Но сам факт, что европейские монархи в конце XVI века пользовались горшками, весьма удручает. Мылись они тоже нечасто, предпочитая брызгать парфюмом на грязь. Запашок от этих кавалеров был специфический. Но дамы терпели, да от них и самих разило. Но в чём проблема-то? Общественные туалеты, водопровод и бани с подачей горячей воды известны ещё в Вавилоне. Не говоря уже о помешанных на телесной чистоте римлянах. Неужели сложно? Нет, но люди просто не понимали, зачем. А виноваты медики. В XV–XVII веках они людей не лечили; это считалось грязным делом, недостойным врача. Истинный врач должен был искать панацеум, по-русски панацея, лекарство от всех болезней сразу. Была большая «научная» дискуссия о том, даёт ли панацеум ещё и бессмертие. Постановлением Папы Римского решили, что нет, а все другие точки зрения суть ересь.

Разъясняю. Была хитрая и коварная обезьяна с азиатским типом мышления. Лечить умела, поэтому добилась среди медиков, людей консервативных, авторитета. Но конкуренции, накопления практических знаний, боялась до ужаса. Ею придумана сказка о панацеуме. По секрету всему свету было сказано, что обезьяна его почти нашла. Осталась несколько фрагментов мозаики, и зелье можно варить. Кто сварит первый, станет сказочно богат и знаменит. По секрету обезьяна поведала ученикам некоторые части якобы формулы. Но строго предупредила, чтобы они знаниями не делились, а то кто-нибудь сторонний сложит мозаику, сварит зелье и обскачет всех. В результате медицинские знания вместо того, чтобы накапливаться, стали размываться и теряться. Сильно «помогла» христианская церковь, запретившая анатомирование трупов. За это волокли на костёр, как католики, так и протестанты. Многие книги, содержащие медицинские сведения, были объявлены еретическими. Они подлежали сожжению вместе с читавшими их.

Деградация дошла до абсурда. Королевский сортир — забавно, но гора солдатских трупов — совсем не смешно. Плюс широкое распространение заразных болезней, которые лечили молитвой, поскольку иных методов не знали. В XVII веке короли сказали: «Гав»! Солдат денег стоит; умереть должен, захватив с собой врага, а не от поноса. С большим скрипом церковь разрешила анатомирование. Пошли сенсации и открытия. Так оказалось, что печень дворянина и простолюдина устроена одинаково; это вызвало огромный резонанс в научном мире. Наконец, к началу XIX века до людей всё же дошло: медики объявили, что, прежде чем прикасаться к больному, надо вымыть руки. Оказывается, от этого смертность уменьшается, кто бы мог подумать…

Замечание. Русские цари мылись часто. Еженедельно по субботам большая баня плюс с утра после каждого гм. контакта с супругой и вообще с женщиной. Без омовения нельзя было идти в церковь. «Пред лики мерзостен пришед» считалось грехом. Аристократия подражала монарху. С частым мытьем связан запрет табака. Поскольку в Московии от людей не разило, обоняние русских было тонким. Запах «табашного зелья» был для них слишком силён; его объявили дьявольским. Петр I исправил ситуацию.

Замечание. Когда я слышу волшебные слова: «циркумполярная элоквенция», «торсионные поля», «мультикаустробелитный мерокриновый мессур», «особый путь», «духовность», «нанотехнологии», «евразийство», «синергетика» и т. д. и т. п. — мне хочется сделать одно и то же. Нет, не в морду дать; я же пытаюсь быть европейцем. Просто подойти к азиатской зверушке и спросить у неё тихо и ласково: «А ты ручонки-то помыл»? И что бы вы думали? В 95 % случаев оказывается, что таки нет!


Еще от автора Павел Александрович Чувиляев
Записки бизнесюка

Кризис среднего возраста творит странные вещи. Жажда эфемерной независимости подвигла довольно известного и рафинированного, но немного наивного, либерального московского журналиста в 2006 году начать бизнес. Разумеется, он быстро разорился и обанкротился. Но рук не опустил. Его даже не убили, и не посадили в тюрьму. Зато автор поездил по свету: на людей посмотрел и себя показал. С третьего раза добился скромного успеха. Правда, перестал быть либералом и стал русским либерал-националистом (редкая зверушка). И ушёл из журналистики, став писателем.


Последний хозяин

Многие читатели отмечали, что мои книги толстые, как автор. Как говорят нынче в Интернете: «многа букафф». Читать интересно, но люди быстро утомляются: Интернет приучил их к коротким заметкам, бьющим в лоб, а тут без полулитра не разберёшься. Да и ждать следующую книгу долго; ведь у автора в голове человечий мозг, а не разогнанный искин. Народ требовал небольшую книгу коротких рассказов и стихов. Я люблю своих читателей и внимательно прислушиваюсь к их замечаниям и предложениям. По просьбам трудящихся я такую книгу написал.


Рекомендуем почитать
Солнечный день

Франтишек Ставинога — видный чешский прозаик, автор романов и новелл о жизни чешских горняков и крестьян. В сборник включены произведения разных лет. Центральное место в нем занимает повесть «Как надо умирать», рассказывающая о гитлеровской оккупации, антифашистском Сопротивлении. Главная тема повести и рассказов — проверка людей «на прочность» в годину тяжелых испытаний, выявление в них высоких духовных и моральных качеств, братская дружба чешского и русского народов.


Премьера

Роман посвящен театру. Его действующие лица — актеры, режиссеры, драматурги, художники сцены. Через их образы автор раскрывает особенности творческого труда и таланта, в яркой художественной форме осмысливает многие проблемы современного театра.


Выкрест

От автора В сентябре 1997 года в 9-м номере «Знамени» вышла в свет «Тень слова». За прошедшие годы журнал опубликовал тринадцать моих работ. Передавая эту — четырнадцатую, — которая продолжает цикл монологов («Он» — № 3, 2006, «Восходитель» — № 7, 2006, «Письма из Петербурга» — № 2, 2007), я мысленно отмечаю десятилетие такого тесного сотрудничества. Я искренне благодарю за него редакцию «Знамени» и моего неизменного редактора Елену Сергеевну Холмогорову. Трудясь над «Выкрестом», я не мог обойтись без исследования доктора медицины М.


Неканоническое житие. Мистическая драма

"Веру в Бога на поток!" - вот призыв нового реалити-шоу, участником которого становится старец Лазарь. Что он получит в конце этого проекта?


В малом жанре

В рубрике «В малом жанре» — рассказы четырех писательниц: Ингвильд Рисёй (Норвегия), Стины Стур (Швеция); Росква Коритзински, Гуннхильд Эйехауг (Норвегия).


Саалама, руси

Роман о хирургах и хирургии. О работе, стремлениях и своем месте. Том единственном, где ты свой. Или своя. Даже, если это забытая богом деревня в Сомали. Нигде больше ты уже не сможешь найти себя. И сказать: — Я — военно-полевой хирург. Или: — Это — мой дом.