Частная жизнь русской женщины XVIII века - [49]

Эмоциональный мир женщин XVIII в. оказался более зависимым от этикетных моделей и запретов, и эта зависимость, по А. С. Пушкину — «расчисленность светил», проступала тем ярче, чем чаще в среде столичного дворянства появлялись «беззаконные кометы», принадлежавшие к появившемуся во второй половине XVIII в. особому типу «модных жен», для которых семья и воспитание детей оказывались как бы на втором плане. Именно «модные жены» убыстрили превращение отклонений в норму, сделав адюльтер сравнительно допустимым элементом повседневного быта, разрешительным в глазах общественного мнения (прежде всего в городах).

Преобразования, результатом которых стало новое отношение к семье и месту в ней женщины, не прошли бесследно и для непривилегированных слоев русского общества. Новшества в быту, образе жизни, внешнем облике, манере поведения углубили пропасть, отделявшую дворянских женщин от крестьянских, «господскую» Русь от «народной». Тем не менее культурные достижения века коснулись и деревни. Это и распространение браков, основанных на личной склонности, и сохранение и даже расширение возможностей развода (особенно в некрепостном сословии), и заимствование из православной концепции брака прежде всего тезиса о взаимных обязанностях и взаимной ответственности супругов, утверждение его в обычном праве.

Эмоциональный мир женщин непривилегированных сословий складывался под воздействием традиционной культуры, а не литературы. Для него были характерны элементы патриархальности, признания формального и фактического главенства отца (мужа), в котором крестьянка видела опору и защиту и которого любила подчас из чувства долга, обязательности жизни «по любви». Тенденция к преодолению средневеково-патриархальных взглядов на «власть» мужа над женой нашла отражение в письмах супругов, для которых характерны любовь и согласие, а отнюдь не конфликтность.

Заметные изменения произошли в семьях всех слоев русского общества и в системе отношений мать — дитя. И это при том, что сохранились традиционные взгляды на вынашивание детей и деторождение как на обязанность женщины, будничное отношение к детским смертям, привычка многодетности и по-прежнему оказывалось предпочтение мальчикам перед девочками. Менялись методы воспитания, особенно в привилегированных сословиях: центр тяжести в них оказался перемещенным на методы убеждения, на ласку и доброту, и здесь оказалась востребованной большая мягкость материнского воспитания в сравнении с отцовским.

К концу XVIII в. произошло осознание ценностности детства и естественного воспитания ребенка, установилось нестрогое отношение к подвижным играм и шалостям малышей. Появилась сознательная ориентация дворянок на самостоятельное грудное вскармливание детей, на отказ от кормилиц. Стали заметны признаки кризиса старой системы семейного воспитания: незначительный, но все же наблюдаемый рост межпоколенной конфликтности, оказывающий влияние на статус женщины в семье, увеличение числа случаев воспитания в неродных семьях при живых и обеспеченных родителях, появление альтернативы домашнему воспитанию в виде воспитания и обучения девочек в институтах и пансионах. Огромным шагом вперед были признание необходимости специфики женского образования и первые шаги по реализации его планов. Женщины привилегированных сословий в России XVIII — начала XIX в. стали читать, говорить на иностранных языках, научились красиво двигаться, танцевать и умело поддерживать беседу.

В целом же воспитание матерями детей, особенно девочек, оставалось традиционным. Мать взращивала в ребенке уважение к старшим, в том числе к женщинам, закладывала нравственные основы характера, учила азам грамоты, которые и ложились впоследствии в основу начального образования, дававшегося гувернантками или преподавательницами в пансионах и институтах. Немалую роль играли в русских семьях всех сословий бабушки — хранительницы педагогического и жизненного опыта поколений. Традиционно крепкими оставались в XVIII в. эмоциональные и иные связи матерей с выросшими детьми, поддерживаемые обычным авторитетом материнского слова. Все эти элементы семейного воспитания были равно характерны и для крестьянских, и для купеческих, и для дворянских семей.

Образ жизни представительниц образованных классов, особенно в городах, стал разительно отличаться от образа жизни крестьянок. Тем не менее нельзя не признать, что изменения и преобразования, коснувшиеся «благородного сословия», сказались и на повседневной жизни женщин из трудовых слоев общества. Правда, проявились они, по сравнению с привилегированными верхами, с некоторым опозданием — примерно к концу рассматриваемого нами периода, в 10-е гг. XIX в. К этому времени стали более явственно заметны перемены, связанные и с бракоразводными процессами.

Традиционное отношение к браку как к нерасторжимому семейному союзу претерпело эрозию: об этом говорит и рост числа прошений о разводе (в том числе написанных женщинами), и увеличение положительных решений по ним, и появившаяся терпимость по отношению к разводам в общественном мнении, и большая — по сравнению с предыдущими веками — распространенность разводов в непривилегированных сословиях, в том числе по причине длительного отстутвия супруга.