Часть 1 - [42]

Дмитрий решил самостоятельно сходить по малой нужде. Нащупать «утку» на полу не удалось – кровать слишком высокая. Дмитрий приподнялся на локтях, живот не заболел, только голова закружилась. Цела селезенка, перестраховывается доктор.

Кабанов сел, снова ужаснулся одеянию и закованной в металл ноге. Сломанная нога, впрочем, сквозь штыри и проволоку выглядела так же как и здоровая. Ни деформации, ни опухоли. Только темно-зеленого цвета и перемотана бинтом под коленкой. Может, и здесь Аркадий Ефимович преувеличил? Странный в больнице персонал. И больница не того…

Дмитрий аккуратно перебросил ноги через сложенный бортик кровати. Встал на здоровую ногу, придерживаясь за кровать, наклонился, достал актуальный предмет. Положил судно на кровать, задрав распашонку, сделал дело. Результат шибанул в нос, аж глаза прижмурились. Продукт Дмитрий решил выставить в коридор. Левой рукой опираясь на стену, в правой сжимая эмалированный бок «утки», жертва аварии поковыляла к двери. Переступая, все же приходилось наступать больной ногой, каждый раз ожидая резкой боли. Но обошлось: добрался до цели, повернул ручку, потянул дверь на себя. Машинально отметил – дверь старая, края трещин обрамляют слои облупившейся краски, а замок новый, евростандарт.

Коридор тонул в полумраке. Слева метрах в тридцати мерцала лампа дневного света. Там коридор расходился в разные стороны. Дмитрий, закряхтев, нагнулся, поставил «утку» на пол. Одетой в железо ногой легонько двинул сосуд в сторону. В двух шагах у стены стояло инвалидное кресло с велосипедными колесами. Дмитрий оглянулся, внимание привлекла такая же евроручка на двери в палату перед поворотом коридора. Вполне вероятно, в той палате лежит Трайбер. Надо проведать собрата по несчастью, решил Дмитрий. Передвигаться по стеночке не придется, можно с комфортом домчаться на кресло-коляске.

Дмитрий допрыгал до каталки, опираясь на подлокотники, сел на промятое сиденье. Ягодицы покарябали трещины холодного дермантина. Брезгливо поморщившись, Дмитрий приподнялся, поправил заправил распашонку под чувствительную часть тела. Вот теперь почти комфорт.

Руки на обода – на старт, внимание, марш! Ударим автопробегом! Остатки наркотических веществ в организме заставляли мозг производить гормоны радости.

– Поехали! – сказал Кабанов.

Подкатив к двери, подергал ручку. Безрезультатно – закрыто на ключ. Решил прокатиться дальше, выехал в перпендикулярный коридор. Редкие люминесцентные лампы кое-как освещали левую часть коридора, серые стены справа уходили в темноту.

Дмитрий повернул налево. Там, перед следующим поворотом, стояла каталка, а из приоткрытой двери лился яркий свет.

Приближаясь к двери, Кабанов слышал звяканье железа, как если бы в металлический лоток бросали инструменты. За несколько метров расслышал сопение и мужские голоса. Грубый возглас заставил сжать руки на ободах колес.

– Твою мать! Он что, еще живой?

– Сейчас посмотрим. – этот голос знакомый, Айболита.

– Так, сюда зажимчик, – заурчал Аркадий Ефимович, – сюда и сюда. Чик, готово. Учись, студент. Вот и сердце большое, беспокойное. Вполне, вполне удовлетворительное. Давай контейнер.

Дмитрий почувствовал, как собственное сердце застучало по ребрам. Смутные сомнения закрались в душу. Кабанов встал с инвалидной коляски, прижимаясь к стене, заглянул в операционную.

Четырехламповый светильник освещал стол, за которым стояли двое мужчин в синих медицинских костюмах и зеленых фартуках. В стоящем спиной угадывался Аркадий Ефимович. Напротив толстяка согнулся широкоплечий «студент», сверкая очками над марлевой повязкой. И повязка и фартук студента были густо забрызганы кровью. На столе лежал человек, судя по огромным ногам – мужчина.

– Смотри, какая печень огромная! – воскликнул очкарик.

– Опухшая и поврежденная. – заключил Айболит. – Выбрось.

Послышался шлепок плоти о бетонный пол.

– А вот почечьки ликвидные, – замурлыкал Аркадий Ефимович. – Тысяч по пять за них получим. Бери, мой юный друг, запчасти человечьи. Клади в контейнер аккуратно, им предстоит далекая дорога.

Транспортология! Пересадка органов! И он, Кабанов, здесь в качестве донора! Дмитрия прошиб пот, он опустил взгляд и увидел, что стоит на больной ноге. Машинально переступил и задел рукой по двери.

– Кто там? – послышался голос Аркадия Ефимовича. – Иди, проверь!

Кабанов метнулся за угол, не стесняясь наступать на «сломанную» ногу. Успел отбежать на другую сторону, где коридор заворачивал направо. Услышал грубый крик «студента»:

– Охрана!

Коляску увидел, понял Дмитрий. Надо бежать! Куда? Во всяком случае, не туда, откуда прикатился – там точно выхода нет. В стенах этих коридоров одни двери, как не туда сунешься, даже если которая открыта.

Дмитрий побежал вперед, подальше от операционной. Металлическая конструкция на ноге здорово мешала. Бежать по темным коридорам пришлось, как страусу, почти не сгибая коленей.

На повороте из-за угла выскочил Степан. Глаза охранника-наркомана не успели сфокусироваться на объекте, как объект в развевающейся распашонке врезался ему в грудь. Набравший скорость Кабанов не мог и не хотел останавливаться. Он среагировал на Степана прямым правой. Кулак впечатался в солнечное сплетение, Степан крякнул и полетел на пол, сложившись пополам.