Часовые поста № 1: Из истории почетного караула у Мавзолея Ленина - [22]

Волевой и энергичный, Тхор сразу выделился среди узников. Один из них - Александр Поносов вспоминает, что каждая беседа с Тхором врезалась ему в память на всю жизнь. «Лагерь - это тоже война, - говорил Тхор. - И нам надо не просто бороться с тюремщиками за свою жизнь, а всеми способами воевать с фашизмом, доказывать неизбежность его поражения, удерживать колеблющихся от гибельного падения. И первое средство к этому - вера в победу своей Родины». А для этого требовалось товарищеское слово, способное придать силу и бодрость. Правда, это опасно: за коммунистическую пропаганду полагался расстрел. Но думает ли солдат, идущий в атаку на фронте, о пулях, могущих оборвать его жизнь? «Лагерь - это тоже война…»

Журналистка А. Юркова рассказывает: «Каждое утро Тхор подходил к доске, где немцы вывешивали фронтовые сводки. По пути к нему присоединялось много военнопленных.

- А ну, ребята, почитаем, о чем они сегодня брешут. - И начинал зло комментировать сводку.

- Так… - доносился его глуховатый голос. - Число сбитых русских самолетов… Эка, куда хватили! Считаем наоборот.

Чтение прерывалось крепкими шутками, смехом. Сводки воспринимались как вранье. И вскоре люди перестали подходить к доске объявлений».

Тхор смело выступил на собрании пленных, которое проводил геббельсовский пропагандист, и сказал, что Красная Армия освободит Европу от фашизма. Тхор подписал коллективный протест верховному командованию германской армии с требованием немедленно прекратить расстрелы советских военнопленных.

Его вызвали в гестапо и пригрозили виселицей. Но Тхор ответил: «Я обязан разговаривать с командирами моей армии, обязан говорить им правду, и никто не может заставить меня поступать иначе».

Предатель Власов, посетивший Хаммельбург и две недели пытавшийся вербовать там добровольцев в свою так называемую «русскую освободительную армию», вынужден был заявить фашистам, что настроение военнопленных его «сильно разочаровало».

Утром 7 ноября все здания лагеря оказались оклеенными лозунгами и покрытыми надписями: «Да здравствует 25-я годовщина Октябрьской революции!», «Не верь врагу - помни Родину!», «Смерть изменникам!» На стенах бараков, на асфальте виднелись буквы «СССР» и пятиконечные звезды.

Гестапо пришло в ярость. Гитлеровцы увидели, что им не удалось сломить советских людей. Они не смогли почти никого завербовать в свои фашистские организации. В бессильной злобе немцы перевернули все вверх дном в бараках, устроили «генеральный обыск». Пленных лишили на несколько дней пищи. Начались избиения и допросы. Гестапо искало подпольщиков. Патриоты выиграли поединок с Геббельсом: идея создания Хаммельбургского лагеря как центра вербовки потерпела крах.

В декабре 1942 года гестаповцы увезли Тхора. Потом последовали новые репрессии. Военнопленных из Хаммельбурга начали переводить в другие лагеря.

39-летняя жизнь Григория Тхора овеяна легендами. Советский генерал-коммунист, личным примером открытого сопротивления гитлеровцам вселявший в сердца товарищей по плену бодрость и уверенность в свои силы, помогавший им сохранять высокое и гордое достоинство человека и бесстрашно бороться за дело советского народа, стал легендарен еще при жизни. Палачи каторжного лагеря Флоссенбург еще таскали его на многочасовые допросы, с которых его приносили на окровавленных носилках, а по лагерям и тюрьмам гитлеровской Германии гуляла крылатая легенда об этом человеке. В ней говорилось, что молодой советский генерал поднял весь лагерь - «сам в побег ушел и людей с собой увел». И летает он «на самолете по всей проклятой фашистской земле… Летает по всем лагерям и командам, добрый и храбрый, сердце его любовью к людям светится. Накормит, напоит, оружие в руки даст и уводит с собой».

Неизвестно, где рожденная - на изнурительном этапе, в ледяном карцере или в камере смертников, в минуты особенно нахлынувшей тоски по Родине или в последние часы жизни - эта легенда перелетала через каменные казематы и ряды колючей проволоки.

Из Хаммельбургского лагеря вышла и долго жила после войны другая легенда о Г. Тхоре. Она нашла отражение и в первой статье о Хам-мельбургском концлагере, опубликованной в 1956 году в «Красной звезде». Тхор там назван Героем Советского Союза. Журналист принял молву, гулявшую по лагерям, за факт. Эта ошибка символична. Она вполне понятна и даже закономерна, когда речь идет о таких людях, как Тхор.

Расстреляв Тхора январским утром 1943 года, гестаповцы думали, что этот генерал-коммунист навсегда ушел из жизни. А Тхор остался в строю… Весной 1959 года во всех ротах, батареях, эскадрильях и на кораблях Советских Вооруженных Сил был зачитан приказ министра обороны СССР «О зачислении генерал-майора авиации Г. И. Тхора навечно в списки Н-ского бомбардировочного авиационного полка»… Это был торжественный день в гарнизоне. На плацу выстроились шеренги летчиков. Вынесли знамя части. У празднично украшенного портрета Г. И. Тхора застыл почетный караул лучших офицеров полка. К авиаторам, удостоенным чести принять в свои ряды вечным правофланговым прославленного воина, приехали руководители военно-воздушных сил округа, летчики, знавшие Тхора, дочь генерала Тамара. Пилоты говорили на митинге, что будут достойны славы героя. Грянуло дружное «ура», и затем стройные колонны полка прошли мимо трибуны, мимо портрета бессмертного генерала.