Чаша с ядом - [85]

– И что же случилось дальше?

– Адель в отчаянии отправилась к Фитцосберну и сказала ему, что, если у нее родится ребенок – или что если ее беременность станет заметна, а это должно было вскоре произойти, – разразится шумный скандал, который наверняка погубит не только ее, но и его. Скорее всего, он лишится жизни, если она хоть немного разбирается в характере Феррарсов, заявила Адель. Поэтому Годфри наведался к Николасу и пригрозил аптекарю, что расскажет о его прошлом и разорит, если тот не сделает Адели аборт.

Неста остановилась и повернулась к Джону, просунув руки под его накидку и спрятав лицо у него на груди.

– Как он мог разорить его? – спросила она приглушенным голосом, по-прежнему тесно прижимаясь к нему.

– В течение долгого времени Николас пытался выдвинуться на первые роли в гильдии аптекарей, но Фитцосберн, будучи старшим гильдейским мастером в Девоне, противился этому. Он даже хотел вообще добиться его исключения из гильдии, а это означало бы, что Николас больше не смог бы заниматься своим ремеслом.

Она оторвала от его груди свое милое круглое личико, все еще прижимаясь к нему. Как приятно было ей вырваться из таверны и целиком заполучить Джона в свое распоряжение! Нынешний флирт с мужчиной живо напомнил ей беззаботные дни молодости, хотя это было не так давно – каких-нибудь десять лет назад. Неста попросту тянула время, заставляя его рассказывать всю историю: будучи от природы весьма любопытной особой, она очень хотела услышать ее.

Джон крепче обнял ее и продолжил свое повествование:

– Решая, достоин ли Николас быть членом гильдии, Фитцосберн обратился за советом ко всем остальным мастерам в западной части Англии. Он обнаружил, что лекаря вынудили покинуть Бристоль несколько лет назад, потому что на него пало подозрение в совершении абортов.

– И Николас во всем этом признался? – Неста не могла поверить своим ушам.

– У него не оставалось выбора. Он понимает, что обречен, так что ему даже хочется излить душу. Фитцосберн обнаружил, что аптекарь сбежал из Бристоля, чтобы не отвечать за вред, который он причинил некоторым женщинам и их семьям – а также от недовольства и гнева своих собратьев по профессии. Год или два он где-то отсиживался, а потом появился здесь, в Эксетере.

Его спутница вздрогнула снова, и они зашагали к лестнице возле Водных ворот.

– Получается, что если бы Николас отказался помочь Адели, Годфри угрожал сделать достоянием гласности его прошлые грешки в Бристоле? – заметила она.

– Да, у него не было выбора. Хотя, если учесть, что я видел в его аптеке эти палочки вяза, я склонен полагать, что Николас не так уж невинен, как хочет казаться. Может быть, он помогал и другим женщинам в Эксетере. Ну, как бы то ни было, попытка оказалась неудачной, и Адель умерла, что дало Фитцосберну еще большую власть над ним.

– Что же на самом деле случилось с бедной Аделью?

– Николас не слишком-то охотно распространялся на эту тему, но, похоже, у нее почти сразу же началось сильное кровотечение. Она пришла к нему в аптеку после того, как он отослал Эдгара домой на ночь. Аптекарь подчеркнул этот, факт, чтобы снять с парня любые и всяческие подозрения, и я ему верю.

– А как тело попало во двор церкви Святого Варфоломея?

Они начали спускаться по ступенькам, Джон шел впереди, чтобы поддержать ее, если она поскользнется на неровных камнях. Он ответил:

– По словам аптекаря, женщина умерла от кровотечения в течение примерно часа. Он подождал до полуночи, потом вывел из конюшни в саду своего пони и погрузил на него тело, завернутое в одеяло. Он проехал по маленьким улочкам Бретэйна, где люди не склонны задавать лишние вопросы, а потом свалил тело под стену церкви Святого Варфоломея.

В молчании они прошли между двумя огородами на Прист-стрит и далее на Айдл-лейн, где их приветливо дожидалась сложенная, из сосновых бревен гостиница под соломенной крышей.

– Что сталось с Эдгаром после всех треволнений сегодняшнего дня? – спросила хозяйка постоялого двора, когда они остановились у дверей ее дома.

– Его освободили, и он пошел домой к отцу. Он был безутешен оттого, что Николас уже никогда не выйдет из тюрьмы, разве только для того, чтобы отправиться к месту казни.

– А Фитцосберн? Что будет с ним?

Джон последовал за Нестой в теплое нутро дома и помог ей освободиться от накидки.

– Я даже не уверен, что он совершил что-либо противозаконное. Вероятно, то, что он вынудил Николаса сделать аборт, и можно считать преступлением, но он сможет отрицать это, если пожелает. Других доказательств, кроме слов лекаря, у нас нет.

– Похоже, шерифа отнюдь не беспокоит наличие или отсутствие доказательств, – с сарказмом заметила Неста. Она пошла вперед к столу у огня и сделала знак Эдвину принести эль. В таверне сидело несколько завсегдатаев, но после суеты, которую принес с собой визит архиепископа, в зале в этот ранний вечерний час было тихо.

Они сидели и разговаривали еще некоторое время, и посетители уже были в курсе драматических событий, непосредственно касавшихся самого известного городского лекаря, – Джона всегда изумляла скорость, с которой по Эксетеру распространялись новости и слухи.