Час зверя - [9]
— Эй, это же смешно! — Незнакомец фыркнул. — Взяла бы да пристрелила его.
Нэнси резко повернулась, чтобы взглянуть в лицо странному советчику.
— То есть как, застрелить его? Я не собираюсь ни в кого стрелять, с чего бы мне это?
Она запнулась. Справа, в углу, никого не было. Только стол с компьютером. Распахнутое окно. Пожарная лестница вниз, к Уоррен-стрит. Шорох автомобилей внизу. Шелест листьев, опадавших в парке на Бродвее. Никого.
Нэнси замерла на месте. Долго-долго она стояла так, вполоборота к публике, приоткрыв рот, уставившись на пустую стену и окно. Глаза перебегали с одного предмета на другой: стены, окно, пол. Где же он, тот неизвестный, кто только что говорил с ней?
«Голос! Я слышала голос! — ослепительной вспышкой мелькнуло в мозгу. — Голос велел мне стрелять. Я в самом деле слышала это? Ох, черт побери. Как же это скверно. Совсем скверно, совсем».
— Марта! — произнес Гольдштейн. Нэнси слышала, как он говорит с секретаршей, повелительно, отчеканивая каждое слово. — Марта, позвоните в полицию. Позвоните из моего кабинета. Сию же минуту.
— Хорошо.
Медленно, все еще глядя перед собой широко раскрытыми глазами, Нэнси Кинсед (ее зовут Нэнси Кинсед, черт бы их всех побрал! Или как?) обернулась, чтобы вновь встретиться с ними лицом к лицу. Гольдштейн был уже совсем рядом, ему оставалось только обойти стол, ее аккуратный рабочий стол. Вдоль дальней стороны стола крался Альберт. В проходе и коридоре собралась уже целая толпа. Ну, публика! Только бы поглазеть. А вот и Марта, Марта в красном платье. Хочет проложить себе путь через толпу. Только-только оторвала перепуганный взгляд от Нэнси и торопится, прокладывает путь в контору Гольдштейна. Хочет вызвать полицию.
— Не надо, не надо! — Нэнси словно со стороны услышала собственный шепот. Слова едва выползали из сжатого горла. В висках пульсировало. Мыслей не осталось, только густой серый туман. Все заволокло пеленой. Нэнси с трудом сглотнула. Как сухо в горле, и губы пересохли, не слушаются. — Не надо! — громче выдавила она из себя.
Марта остановилась, вопросительно уставившись на мистера Гольдштейна.
— Я уйду, сама уйду, — поспешно обещала Нэнси. Надо выбираться отсюда. Выйти на воздух, мысли прояснятся. Какого черта? Какого черта? — Я просто… просто уйду. Вы же отпустите меня? — «Как это — застрелить?»
Гольдштейн вновь потянулся к ней.
— Вы уверены — может быть, нам лучше кого-нибудь позвать, чтобы вам оказали помощь? Мне кажется, вы нуждаетесь в помощи, мисс.
«Застрелить?»
— Нет, нет. — Нэнси закусила губу, борясь со слезами. — Все в порядке, — возразила она, не глядя на Генри. — Лучше смотреть на крышку стола, прямо перед собой. Невозможно смотреть на эти лица, встречаться с пустыми взглядами. — Просто мне как-то не по себе сегодня. Простите. Извините меня. Мне… Мне нехорошо.
Нэнси знала — все смотрят, все жадно уставились на нее. Словно голая перед всеми.
— Господи! Господи! Господи Боже! — Она быстро протянула руку, подхватила сумочку со стола, прижала ее к груди, будто в ней заключалось ее спасение. — Мне просто не по себе, — повторила она. — Я пойду, вот и все. Все в порядке. Не сердитесь.
Она торопливо засеменила к двери. Толпа расступилась. Господи, они прямо-таки бросились врассыпную. Нэнси прошмыгнула мимо них. Ей показалось, Гольдштейн последовал за ней. Он и Альберт шли чуть позади с обеих сторон. Провожали ее, когда она выходила из кабинета. И дальше по коридору. Мимо всех этих кабинетов со стеклянными стенами. Мимо портрета Фернандо на фоне Нью-Йорка. А сзади — целая толпа, и все таращатся, все следят, как она уходит.
— Да что же это? — все бормотала Нэнси, подбегая к лифту, не сводя глаз с пола, прижимая к себе сумочку. — Что же это, что же это такое?
Мистер Гольдштейн услужливо нажал кнопку вызова лифта. Нэнси стояла у двери шахты, вцепившись в свою сумочку, низко опустив голову, в бессильно повисшей руке — шляпа. Точно жалкая просительница явилась. Как же долго ползет этот лифт. Нэнси снова зашептала, как заведенная:
— Да что же… что же… что же здесь творится?
Наконец дверь отворилась, и Нэнси укрылась в тесной кабинке. Она тут же обернулась, прижавшись спиной к холодной металлической дверке. Вон они все, остались снаружи. Заполнили приемную и в коридоре толпятся, до самой двери. Гольдштейн, Альберт, Марта в красном платье. Восковые куклы пустоглазые. Крепче сжать сумочку. Сейчас дверь закроется, скорей бы.
Закрылась. Щелкнула. Колени подогнулись. Нэнси осела, судорожно облизываясь, желудок, того гляди, вывернется наизнанку. Почти что коснулась пола. Съежилась, корчась, уставившись в пустоту, скрежеща зубами, слезы так и хлынули из глаз.
Лифт плавно опускался.
— Что же это, Господи? — прошептала Нэнси.
И закашлялась, захлебнулась в рыданиях.
Покачиваясь, Перкинс добрался до уборной, нащупал шнур от лампы, потянул — под потолком засветилась обнаженная лампочка. Перкинс стоял над унитазом совершенно голый, сонно косясь на свой пенис, ожидая первой струи.
Дно унитаза было покрыто засохшей коричневатой коркой, от этого вода в сливе казалась темнее, и Перкинс различал в ней свое отражение. Свет от лампочки падал из-за его плеча, превращая отражение в изысканный силуэт, лучи электрического света играли вокруг зеркального лика, складываясь в золотистый нимб. Рассыпавшиеся по плечам волосы, расходящиеся во все стороны лучи — даже смахивает на икону.
Берегитесь — ибо зло придет, как то было предсказано! И было так: алхимики, открывшие секрет вечной жизни в таинственном Синем камне, оставили память о тайне бессмертия в одной-единственной рукописи… И случилось так: утраченный, казалось бы, навеки путь к созданию Синего камня зашифрован в церковном триптихе… И происходит так: великий в могуществе посланник Тьмы, что продлевает свою жизнь смертью своих детей, ищет разгадку тайны бессмертия… И будет так: на пути служителя Мрака встанут трое, кому ведома истина.
Может ли от одного случайного решения зависеть чья-то жизнь? Заблудившись в тёмных закоулках Питера, Саша оказывается в самой гуще событий. Неожиданная авария сводит воедино совершенно разных людей, переплетая их судьбы. И теперь Саше придётся разматывать клубок тайн, понимая, что прежняя жизнь больше не имеет значения.
Твоя планета захвачена чужими. Они сделали из людей зомби, а тебя и горстку повстанцев загнали в подземный бункер, как крыс. В небе уже не видно солнца от вражеских кораблей, а они всё прибывают. Совсем скоро твоя родная планета превратится в колонию, и люди будут безжалостно стёрты с её лица. Что сделаешь ты, чтобы остановить этот кошмар? Продолжение фантастической саги «Интроверт».
Преступление, совершенное много лет назад двумя полицейскими, осталось безнаказанным. С тех пор один из них сделал головокружительную карьеру и стал директором ФБР. Он славится своей непримиримостью в борьбе с преступностью. Однако те, кто пострадал когда-то от его действий, ничего не забыли. Они решают наказать высокопоставленного негодяя. Но как подобраться к чиновнику такого ранга? И тогда у этих людей возникает дерзкий и кровавый план…Роман «Тень убийцы» входит в серию супербестселлеров о детективе Лукасе Дэвенпорте.
Имя Вадима Голубева знакомо читателям по его многочисленным детективам, приключенческим романам. В настоящем сборнике публикуются его детективы, триллеры, рассказы. В них есть и юмор, и леденящее кровь, и несбывшиеся мечты. Словом, сплошной облом, характерный для нашего человека. Отсюда и название сборника.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.