Час перед рассветом - [13]

Брови мага и командующего армией удивленно приподнялись, но сказать вслух они ничего не посмели. Я сама про них почти забыла, поскольку Адриан внимательно изучал меня с головы до ног, и от этого холодного, проникающего насквозь взора мне хотелось съежиться. Да, я привыкла к неприязненным взглядам во дворце и научилась на них отвечать, но с таким — равнодушно-оценивающим, не прикрытым шелухой любезности — я столкнулась впервые. Да, были случаи, когда чиновники и министры пытались меня прощупать и понять, что я за птица, но я знала, что они не станут для меня проблемой. Я была сильнее их всех. А сейчас все было с точностью до наоборот, и внезапно я ощутила себя маленькой и ничтожной. Проклятый вампир, как он это делает?!

— Магичка, значит, — тем временем протянул Адриан, закончив рассматривать меня, и я едва сдержала вздох облегчения. — Причем светлая. И сильная. Где Дарий только тебя нашел, ведь у него всего два ручных мага — Мариус и старшая дочь… Зачем тебя приставили к Оффали?

Переход был неожиданным, вдобавок я еще не успела прийти в себя после того, как архивампир легко увидел под маскировкой меня. Но к подобному вопросу я была готова и ответила, искренне понадеявшись, что мой голос не будет похож на писк испуганной мыши:

— Оказание помощи.

— Твоя специальность? — Его голосом можно было воду в реке заморозить.

— Целительство.

Самое забавное, что я практически не соврала. Издревле маги делятся на темных и светлых. Это не врожденное качество, это сознательный выбор мага, который он делает, достигнув определенного магического уровня. Выбирая своим покровителем Луга, бога света и жизни, маг становится светлым, а если его покровительницей является Хель, богиня смерти, то маг — темный. В корне неправильной является точка зрения, что темные маги — это зло, а светлые — исключительно добрые и хорошие. Это не так, на обеих сторонах бывают разные маги. Друг от друга темные и светлые отличаются лишь умением оперировать разными видами энергии. Светлые используют магию жизни, они черпают ее из окружающей природы — чаще всего из земли или огня. Среди светлых магов преобладают целители. Здесь, кстати, действует старый предрассудок — всем известно, что тьма и свет — это не добро и зло, однако темным магам становиться целителями запрещено. Все целители — исключительно светлые. Темные же маги берут силу из самих себя или из энергии смерти. Поэтому все некроманты — только темные маги. А вот стихийником или прорицателем может стать кто угодно, были бы способности.

Выбор стороны зависит и от народа. Например, у людей и гномов есть свобода выбора — они сами выбирают сторону. Вампиры и темные эльфы становятся только темными, а светлые эльфы и сидхе — только светлыми. Не знаю, с чем это связано. Кстати, подсознательная вражда между сторонами сохраняется, хотя объективно объяснить ее почти никто не может. Просто… невозможно совместить несовместимое, ведь свет и тьма несоединимы.

Мариус — светлый маг, закончивший в академии целительский факультет. Я сама стала светлой, когда мне было восемнадцать. Строго говоря, специальности у меня нет — ее можно получить только в учебном заведении. Я же получала домашнее образование, но Мариус обучал меня всему, что знал сам, и поэтому я считаю себя тоже целителем. И, кстати, неправильно думать, что если маг — целитель, то кроме исцеляющих заклинаний и рецептов эликсиров он больше ничего не знает. В магических школах ученикам стараются дать разностороннее образование, а Мариус еще и архимаг, и он знает достаточно и бытовых, и оборонительных, и боевых плетений. Многим из них он обучил и меня. Так что, по меркам академии, мои знания будут соответствовать уровню студента-старшекурсника, а в некоторых областях — почти магистру. Правда, здесь была заслуга не только Мариуса, но и… Впрочем, сейчас не об этом речь.

— Зачем Оффали прибыл в Ормонд? — вернул меня в действительность голос короля.

Все по-прежнему шло по сценарию, и я замялась. Ну не может же преданная королю валенсийка сразу же расколоться и выдать врагу все планы! Молчание стало затягиваться. Дориан по-прежнему смотрел на меня, Виктор же отсутствующим взглядом изучал стены. Похоже, он витал в собственных мыслях и происходящее здесь его мало беспокоило. Выражение лица короля почти не изменилось, только стало более скучающим. Я ожидала повторного вопроса, угроз, чего угодно, но вместо этого Адриан внезапно обернулся к остальным вампирам в кабинете:

— Приведите Ралена и остальных в зал. Эту, — он кивком указал на меня, — к ним же.

Вампиры пришли в движение прежде, чем он успел договорить. Низшие вампиры подхватили под руки ничего не понимающую меня и поставили на ноги, а затем потащили вон из комнаты. Адриан уже вышел оттуда, разом потеряв ко мне всякий интерес. Дориан и Виктор устремились следом, точно так же разом позабыв обо мне. В этом не было ничего странного — вампиры относятся к людям высокомернее, чем к другим расам. Они видят в нас лишь… еду и редко снисходят до того, чтобы увидеть в человеке личность. Ужасный народ эти вампиры, с ними нельзя иметь никаких дел!