Час перед рассветом - [5]

— Гальяно! — Голос Дэна доносился издалека, из совершенно другого мира. — Гальяно, ты в порядке?

Нельзя отвлекаться, нужно смотреть очень внимательно. Смотреть и запоминать. Когда-то давным-давно они с Дэном тоже были там, внутри наполненного пеплом хрустального шара…

…Земля вздрогнула и изрыгнула из своих недр длинный ящик. Нет, не ящик… Сердце замерло, а потом испуганно затрепыхалось в горле. Гроб! Старый, почерневший от времени гроб, почти до самых краев заполненный золотом и драгоценностями, а сверху — самым надежным, самым верным стражем — мертвое тело. Черные лохмотья, черные кости, черные провалы глазниц, а в глазницах оживает, разгорается синее пламя, острыми иглами впивается в кожу, высасывает силы и жизнь.

«Иди ко мне, человечек. Иди вместо меня!»

И он уже готов. Вот прямо сейчас шагнуть в хрустальный мир, по самые локти засунуть руки в россыпь золота и самоцветов, заменить черного стража на веки вечные. Сейчас-сейчас…

— …Гальяно! — Кто-то раздражающе настырный мешает смотреть и слушать, отвлекает. — Гальяно, что с тобой?!

И оплеуха, одновременно сильная и оскорбительная, вышибающая из головы все мысли и желания, разрушающая хрупкий хрустальный мир.

Гальяно пришел в себя, когда хрустальный шар взорвался у него в руках, просыпался на стол тысячей осколков.

— Мама дорогая! — Он откинулся на спинку кресла, вытер выступивший на лбу пот и только потом посмотрел на стоящего по ту сторону стола Дэна.

— Ты что-то видел? — Дэн был не бледный даже, а серый. — Ты ее видел?!

Прежде чем ответить, Гальяно смахнул со стола осколки, закурил.

— Видел. — Он кивнул. — Там, в шаре… Как в тот раз… на гари, в самую темную ночь. — Это был не призрак, это было видение, как воспоминание о прошлом. Понимаешь?

Дэн молча кивнул, выбил из лежащей на столе пачки сигарету, тоже закурил.

— Воспоминания? Только лишь? — В его голосе слышалось отчаяние.

— Не только. — Гальяно сглотнул колючий ком. — Там был мужик. Я видел его со спины и не могу сказать точно, кто он такой. У него была лопата, и это точно не Лешак.

— Почему?

— Лешак выше и крупнее.

Дэн смотрел в черный провал окна, слушать про мужика с лопатой ему было неинтересно, он хотел слушать только про Ксанку.

— А еще я, кажется, знаю, что там под землей. — Дым от их с Дэном сигарет не спешил развеиваться, сплетался полупрозрачными жгутами, превращался в мертвое дерево, то самое дерево с Чудовой гари.

— Что? — спросил Дэн, не отводя взгляда от окна, не обращая внимания на призрачное дерево.

— Там гроб, заполненный драгоценностями, золотом, украшениями. Под завязку почти заполненный. — Руки дрожали, сотканное из дыма дерево пошло рабью, растаяло в полумраке кабинета.

— Гроб?..

— Помнишь, Туча рассказывал, как видел, что из-под земли поднимается что-то большое и длинное? Он видел этот гроб, я в этом почти уверен. Но это еще не все. — Гальяно затянулся глубоко, до боли в легких. — Там в гробу — покойник. Обгоревший, почерневший… Я видел его, как тебя сейчас, и он меня тоже видел, разговаривал со мной.

— Как разговаривал? — Лицо Дэна было сосредоточенным.

— Зазывал в гости, предлагал сменить его на боевом посту.

— На каком боевом посту?

— Он сторожит это золото. Это его золото! Понимаешь?

— Это он тебе сказал?

— Это я сам знаю. Бывает так: знаешь, но не можешь объяснить откуда.

— И кто он?

— Понятия не имею. — Гальяно пожал плечами. — Он забыл представиться.

— Обгорелый, почерневший…

— Мне так показалось.

— Чудо?

— Тот, кого сожгли в лесу в восемнадцатом? — Свободной рукой Гальяно помассировал переносицу. — Тот, чье тело так и не нашли?

— Похоже на то, — Дэн кивнул.

— Даже очень похоже, и понятно становится кое-что. — Что?

— Что немцы искали в сорок третьем. Зачем Суворов ходил в лес. Вот за этим чертовым гробом! Вернее, не за гробом, а за тем, что в нем хранится. Клад они искали!

— А откуда там вообще клад?

— Да мало ли откуда! Граф Шаповалов, прежний владелец усадьбы, был очень состоятельным человеком. Это раз. Красноармейцы до него могли еще кого-нибудь потрясти. Это два. Может, граф сам богатство припрятал от греха подальше, а может, Чудо не захотел делиться награбленным с советской властью.

— Так сильно не захотел, что сам в гроб улегся? — усмехнулся Дэн. — И зачем в гроб? Странно…

— А в этом деле все странно, с самого первого дня. И гроб, мне кажется, еще не самая большая странность. Про гарь и блуждающий огонь мы ведь так ничего и не поняли. И про Ксанку… — Гальяно бросил на друга быстрый взгляд. — Почему-то ведь ее тянуло к гари, кто-то тянул…

— Да, не поняли. — Дэн загасил сигарету, и только сейчас до Гальяно дошло, что друг его курит. Сначала сигару, теперь вот сигарету. — А про мужика что можешь еще сказать? — спросил он. — Кто, по-твоему, это мог быть?

— Не знаю. — Гальяно развел руками. — Кто угодно. Со спины не разобрать. Но, сдается мне, мужик этот знал, что делал. Он ждал, когда гроб поднимется на поверхность.

— А он поднялся?

— Да. Именно так, как и описывал Туча. Вот такой прикольный мобильный гроб.

— И этот мужик получил то, что хотел? Драгоценности, я имею в виду.

— Не знаю. Я не увидел, чем там дело кончилось. Когда покойничек на меня зыркнул и заговорил, мне как-то не до того стало. Меня другое интересует. Откуда у мужика лопата, и что это вообще за лопата.