Чарослов - [118]

Нико посмотрел вниз, на тусклую зеленую строчку в левой ладони. Простенькая фраза, которую легко мог прочесть даже какограф: «Я всегда любил тебя и по-прежнему люблю».

Он прочитал ее вслух.

Дейдре склонилась вперед, уткнувшись в грудь подбородком. И вновь на ее губах застыла знакомая улыбочка — только в ней не осталось и следа от былой веселости. Лицо девушки вытянулось, напоминая жуткую маску. Дейдре беззвучно дрожала.

Нико сжал ее руку, и девушка притянула его к себе, уткнувшись в плечо.

Когда через несколько часов Нико проснулся, полоска солнечного света сползла со ступенек. Теперь лестницу освещали лишь тлеющие отблески заката.

Все трое спали у дальней стены. Каталог лежал возле Нико. Джон уже проснулся и теперь испуганно смотрел на друга.

— Нико, — прошептал великан, — ты ведь знаешь, это Тайфон меня заставил?

Услышав утвердительный ответ, здоровяк закрыл глаза и протяжно выдохнул.

— Джон, с тобой все в порядке?

Тот сжал губы и покачал головой.

— Нет, — всхлипнул он, и в следующий миг его глаза наполнились слезами. Нико взял друга за руку. Джон плакал молча.

В тишине было слышно, как ветер свистит в деревьях. Где-то вдалеке раздался крик грача.

Влажные карие глаза Джона уставились на Нико.

— Нико, с тобой все в порядке?

Когда подступили слезы, Нико не стал отводить глаза.

— Нет, — прошептал он. — Нет.

Глава тридцать седьмая

За стенами камеры Шеннона раздался вопль, похожий на крик умирающего.

Старый волшебник попытался выбраться из постели, но рухнул обратно, удерживаемый прочными цепями из магнуса — по одной на каждом запястье.

Он по-прежнему был скован по рукам и ногам.

Хуже того, заклинание-цензор, обернутое вокруг разума Шеннона, не позволяло ему видеть магический язык; волшебнику казалось, что кромешная тьма перед глазами вращается, все быстрее и быстрее…

Вот теперь он действительно ослеп.

Вопль повторился. Двигаясь медленно, Шеннон спустил ноги с кровати и поправил мантию. Он собирался достойно встретить приближающийся конец.

Со стороны двери прозвучал глухой удар. На лице волшебника не дрогнул ни один мускул. Удар повторился, сопровождаемый треском рвущихся фраз магнуса.

Шеннон поправил волосы, пригладил бороду. Еще удар — и дверь с металлическим визгом подалась.

Тишина, а затем по камню зашаркали кожаные подошвы.

— Довольно опрометчиво являться сюда в истинном теле, — как можно спокойнее произнес Шеннон. — Стоит тебе меня убить, и стражники узнают о твоем существовании.

— Убить вас?.. — Фелрус разыграл изумление. Что-то зашевелилось в воздухе рядом с Шенноном. — Вы меня недооцениваете, магистр. Идемте.

Внезапно Шеннон оказался на ногах, чувствуя, как Фелрус, потянув цепь, тащит его за собой.

— Зачем тебе я? — окликнул демона старик. — Парнишка скрылся. Тебе ни за что не выяснить, где он сейчас…

— Никодимус Марка в лесу, к югу от крепости! — проскрежетал Фелрус. — О да, мне известно его имя. И да, я мог бы его выудить из укрытия. Но в лучшем случае это займет массу времени, а в худшем — приведет к смерти щенка. — Демон тащил волшебника по длинному коридору. — Передадите ему мое послание.

Они свернули за угол, а затем Шеннон обнаружил, что ковыляет вверх по ступеням.

— Понятия не имею, где он прячется, — пробормотал старый волшебник, борясь с головокружением от текста-цензора.

— Магистр, врун из вас никудышный, — проскрипел Фелрус. — Я вас отпущу, и вы передадите мальчику, что я велю.

Шеннон мотнул головой.

— Ни за что.

Ступени кончились. Шеннона вновь волокло вперед по длинному коридору. Фелрус фыркнул.

— Да не собираюсь я за вами следить! Поверьте, я кое-что смыслю в людях: если будут хоть малейшие признаки слежки, вы отправитесь куда угодно, только не к нему. Я за вами не пойду. Проверьте хоть пять раз подряд. Путайте следы, прочешите лес в поисках следящего заклинания. Вы ничего не найдете. А когда убедитесь, что я вам не соврал, отыщете мальчика и все ему расскажете.

Шеннон ощутил дуновение прохладного ветерка на лице. Они пересекли коридор и теперь шагали по улице.

— Финальная игра начинается, — прокаркал Фелрус. — Пускай стража обо мне знает, теперь это не важно. Игровое поле уже вынесено за пределы Звездной крепости. Стоит волшебникам поймать Никодимуса и вернуть сюда, и я в два счета его извлеку из тюрьмы. В общем, именно это ему и передайте: вы с ним должны вернуться в академию и сдаться стражникам. В тот же миг я использую песчаного голема и заберу вас обоих.

— С чего ты взял, что мы тебя послушаем?

Сапоги Фелруса теперь стучали по дереву. Шеннон нахмурился. Неужели они пересекают подъемный мост?

— Вы пока этого не чувствуете, магистр, — прошипел Фелрус, — но вам стоит знать: я обвязал мышцы вашего желудка проклятием на Праязыке, так называемой магической язвой. Оно заставляет мускулы колдовать и колдовать без перерыва, творя опасные объемы текста. Только я слегка подредактировал эту версию, чтобы замедлить рост язвы. Я зову ее логореей. Пройдет не час, и не день, прежде чем она вас прикончит. Она будет расти и набирать силу, пока не прожжет желудок изнутри. Если повезет, умрете довольно быстро: от жара и лихорадки. Не повезет — ваш организм переварит собственные кишки.